Виктор Петрович Филимонов
«Андрей Кончаловский. Никто не знает...»
М.: Эксмо, 2012. — 528 с. (Кончаловский Андрей). ISBN: 978-5-699-59494-8 (в пер.).
Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»
2
Аннотация
Имя А.С. Кончаловского известно и в России, и далеко за ее пределами. Но и сам он, и его деятельность не
поддаются окончательным «приговорам» ни СМИ, ни широкой общественности. На поверхности остаются
противоречивые, часто полярные, а иногда растерянные оценки. Как явление режиссер остается загадкой и для его
почитателей, и для хулителей. Автор книги попытался загадку разгадать…
Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»
3
ПАМЯТИ ОТЦА
С благодарностью родным и друзьям за
сочувствие и добрые советы.
…Никто не знает настоящей правды», — думал Лаевский,
поднимая воротник своего пальто и засовывая руки в рукава».
А.П. Чехов. «Дуэль»…
Счастливый Несчастливцев? ВМесто пролога
Интересно, вы не знаете, почему все-таки кому-то счастливое и
благополучное детство прощается (скажем, лорду Спенсеру), а кому-то
— ни за что и никогда?
Андрей Кончаловский
…Как человека забудь меня — частного,
Но как поэта — суди…
Николай Некрасов
«О, счастливчик!» — воскликнешь невольно, с удивлением и завистью наблюдая этого
человека со стороны. Разве не успешно и ладно складывается его жизненный и творческий
путь? И, заметьте, едва ли не со дня рождения!
«Родившись в год самого страшного сталинского террора, — пишет он о себе, — могу
сказать, что мне повезло появиться на свет. Немалая часть этого везения — семья, в которой я
родился, по линии матери в особенности, да и по линии отца».
Еще бы не повезло, если в почве твоего происхождения древние дворянские корни! А к
ним — неукротимая натура потомка казацкого рода великого Василия Сурикова, яркие
дарования семьи Кончаловских плюс общественно-политический авторитет отца, С.В.
Михалкова, который в 1937 году (как раз в год рождения
Андрея) стал членом Союза советских писателей, а пару лет спустя был награжден
орденом Ленина.
Кстати говоря, одно из наиболее употребляемых слов в автобиографических
повествованиях Сергея Владимировича — «повезло». Так озвучивается, наверное,
благодарность судьбе за то, что не только пощадила, но и одарила. Любит это слово и старший
сын поэта.
Да и на других представителях семьи Михалковых лежит печать удачливости и везения.
«В народе» на этот счет слагаются легенды, по-своему разоблачающие «тайны» почти
сказочной успешности семьи. В них нетрудно расслышать испоконвечную нашу зависть и
основанную на ней неприязнь к тем, у кого жизнь складывалась и талантливее, и здоровее, и
богаче, чем у многих из нас.
Неприязнь к «счастливцу» Кончаловскому носит классовую окраску. Может быть, оттого,
что ему никогда не приходилось унижаться ради куска хлеба, он никогда не скрывал, что у него
счастливый темперамент, и не боялся говорить о своих недостатках и неудачах открыто.
Что ж, легенды легендами… Но, согласитесь, любые материальные ценности, даже
Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»
4
подарок судьбы в виде мощной родословной, высокодуховного окружения в ранние периоды
становления — не решают дела. Эти дары еще не обеспечивают жизненной и, главное,
творческой удачливости, а только закладывают основание, которое таковым и останется без
возведенного на нем СВОЕГО, образно говоря, ДОМА.
Пользование дарами судьбы обеспечивают талант и умение его употребить, создавая в
натуре образ, произведение своей жизни. Как выразился однажды коллега моего героя по
кинематографическому цеху Владимир Наумов, «режиссер — это биография». И добавил: «У
Кончаловского сложная биография, со столькими перипетиями, со столькими поворотами,
столькими ситуациями…»
Во всей захватывающей драматургии жизни и творчества Андрея видна не только рука
судьбы, но и его авторский «монтажный жест», компонующий реальную, на глазах, так сказать,
изумленной публики слагающуюся повесть.
Талант у него большой и разносторонний — талант художника и талант творческой
самореализации в текучке повседневности.
Чуть не начальная фраза второй из его мемуарных книг «Возвышающий обман» такова:
«Я люблю себя… Наверное, за то, что я умный, талантливый, красивый…» Слышите усмешку
самоиронии? Но ведь и вправду умный, несомненно, с лихвой одаренный и т. д., чему
убедительное свидетельство прежде всего его творчество!
Первые же сценарии и картины ввели Кончаловского в пантеон классиков отечественного
кино. Позднее режиссера не очень щадила (и не щадит доныне) либеральная критика, но его это
обстоятельство как будто не слишком задевает. Главное — не забывают. Он неискоренимой
занозой беспокоит разношерстную нашу публику то жизненным, то творческим поступком.
Кончаловскому по-настоящему везет в молодой увлеченности своим делом. Проекты
сменяют друг друга, друг на друга наслаиваются. Еще не закончена работа над одним, а в голове
роятся новые и возрожденные старые замыслы, беспокойно ждущие воплощения. Не только
кинематограф, но и театральная (драматическая и оперная) сцена увлекает его. Он пишет
сценарии, издает мемуарные и публицистические книги, пользуется непрестанным вниманием
СМИ, желанный гость, участник, член жюри отечественных и международных кинофестивалей.
Объездил полмира, в его знакомых, приятелях и друзьях были и остаются поныне известнейшие
люди, художники, политические и общественные деятели. Широко известно также, что его
никогда не обделяли вниманием женщины. Напротив. Среди тех, с кем романы Кончаловского
стали достоянием общественности, и знаменитые красавицы из числа мировых
кинематографических звезд. Его любили и любят. А он отвечал и отвечает тем же.
Сегодня его пятая супруга — милая женщина в расцвете своей зрелой красоты,
талантливая актриса, заботливая мать для двух его детей и любящая, просто обожающая своего
умного, талантливого, знаменитого мужа жена. И это не мешает ему поддерживать дружеский
контакт со своими прошлыми спутницами жизни, помогать другим своим детям (а всего их у
него — семь), любить их, тепло встречаться с ними.
Счастливчик, просто счастливчик, несмотря ни на что! И, что самое интересное, он не
стесняется быть счастливым. И это в стране, где издавна сложилась привычка скорее
несчастного приветить и пожалеть, а счастливого — завистливо попинать, да еще и нагадить
ему вдобавок. Он не только не стесняется быть счастливым, но и публично утверждает это как
свою жизненную установку.
«Будь я алкоголик, нищий, сын диссидента, — писал он в конце 1990-х, — к моим
картинам относились бы много лучше. Да, все-таки я слишком благополучный человек, чтобы
коллеги считали меня заслуживающим внимания художником. Поменял ли бы я свою судьбу,
мечты, радости, надежды, восторги, разочарования на успех и признание своего творчества у
тех, кто меня не любит? Нет, не думаю. Конечно, обидно наталкиваться на предвзятость. Но
несчастным из-за этого не буду. Как говорится, себе дороже…»
А позднее, касаясь общих принципов формирования «драматургии» человеческой жизни,
он говорил: «Большинство людей несчастны именно потому, что их жизнь не такая, как им