– Кхм! Кхм! – театрально привлекла я внимание к себе. – Ой, а это твоя девушка? – спросила блондинка, надменно окинув меня взглядом.
«Быстро же ты, потаскушка, перешла с «Вы» на «Ты»!» – подумала я, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.
– Нет. Я – его телохранитель. Мне полицию сразу вызвать за домогательства в общественном месте или ты сама уйдешь? – ответила я за Скотта.
Она захлопала нарощенными ресницами и открыла было рот, но более сообразительная подружка схватила ее за локоть и потащила к выходу со словами:
– Грейс, пошли отсюда...
Скотт смутился и сказал:
– Извини... Фанатки... – и улыбнулся, разведя руками. – Да, ладно. У нас же не свидание, – безразлично сказала я, но в душе, хотелось начистить оштукатуренную рожу этой шалаве.
Нам принесли еду, в процессе поедания пищи, напряжение немного спало, и разговор, который так грубо прервала эта парочка, продолжился. Пообедав и рассчитавшись, мы вышли на улицу и направились в неизвестном направлении по ней.
– А теперь куда? – спросила я блондина. – Не знаю. Может в парк? Я слышал, что Портленд славится своими зелеными зонами, – изрек он. – Скотт, можно вопрос? – с сомнением спросила я. – Да, конечно, – ответил он. – Ты для чего меня пригласил прогуляться? – задала я вопрос. – Ну, чтобы узнать тебя получше... – ответил он. – Тогда у меня еще вопрос. Я похожа на ребенка или пенсионера? – спросила я. – Нет. А к чему ты это? – он, непонимающе, уставился на меня. – А то, что парки могут быть привлекательны, только для, перечисленных мной, субъектов. Если ты действительно хочешь узнать меня лучше, мы сейчас поедем в одно место, в котором ты узнаешь, то что не знает никто. Согласен? – уточнила я. – Да, – сказал он, о чем-то задумавшись.
«Ломай, ломай свою белобрысую голову! Скоро ты у меня будешь визжать, как девчонка!» – подумала я и остановила, мимо проезжающее, такси. Мы сели в него, я назвала адрес водителю и машина тронулась с места.
Через полчаса такси остановилось у обозначенного мной одноэтажного здания с огороженной парковкой, я расплатилась с таксистом и мы вышли из машины.
– Подожди меня здесь, – сказала я и скрылась за стеклянными дверями заведения.
POV Скотт
Я стоял на улице, в ожидании Нэтали. Через десять минут ворота стоянки, примыкающей к зданию, к которому мы подъехали, с грохотом сдвинулись в сторону, и из них выехала она... на черном спортивном мотоцикле. Подъехала ко мне и спросила:
– Умеешь управлять такими? – Нет, – ответил я. Вообще меня немного напрягали транспортные средства без стен. – Тогда прыгай назад и держись крепко, – сказала она, показывая себе за спину.
Я с сомнением взглянул на мотоцикл.
– Скотт, не веди себя как школьница. Я опытный водитель, – сказала она, – Да, и надень вот это, а то меня потом ребята прибьют, – и вытащила из рюкзака мою джинсовую куртку с кожаными рукавами. – Откуда она у тебя? – спросил я. – Взяла из вашего номера, – спокойно ответила она. – То есть? Тебе Митч ее дал? – продолжал спрашивать я. – Нет. Я просто открыла дверь и взяла ее, – ответила она и добавила, – Не переживай, в твоих вещах я не копалась. Она весела на спинке стула. Не могу же я дать тебе простыть. – Это и есть то, что никто не знает? Ты вскрываешь чужие номера в отелях, – спросил я с улыбкой, надевая куртку. – Нет. Это просто была необходимость. Не хватало еще, чтобы ты заболел, после нашей “прогулки”, – ответила она, показывая пальцами кавычки в воздухе, – А большой секрет — это вот это, – и похлопала рукой по баку «железного коня».
Я сел сзади нее, надел шлем и положил руки на ее талию.
– О, Господи, Хоуинг! Я не кусаюсь, – сказала она и свела мои руки впереди, заставляя к себе прижаться.
Надела шлем на себя и выкрутила ручку газа, срываясь с места и вынуждая крепче держаться за нее.
POV Героиня
Мы неслись по улицам Портленда, ветер бил в лицо, но чувство свободы стоило этого. Скотт, буквально, вцепился в меня. Иногда казалось, что он дрожит. Когда я вполне ощутимо почувствовала, что его действительно трясет, как осиновый лист, остановилась у небольшого парка, который раскинулся напротив небольшого торгового центра.
Он расцепил руки, слез с мотоцикла и снял шлем. Я подняла защитное стекло своего шлема и спросила:
– Скотт, ты замерз или просто боишься? – Сначала было немного страшно, но теперь я просто не чувствую рук... – сказал он, пытаясь унять стучащие зубы. – Так дело не пойдет, у нас еще куча времени, чтобы посмотреть город. Так что... – сказала я, повертела головой, слезла с мотоцикла, взяла его за руку и потащила в сторону торгового центра, – Мы идем тебя одевать, а то завтра ты свалишься с соплями.
Мы вошли в здание, я подошла к щиту информации, нашла ближайший спортивный магазин и потащила блондина к эскалатору.
Уточнив у молоденького продавца, где отдел с мотоциклетным обмундированием, прошли к указанному месту. Я пробежалась по довольно широкому выбору курток всех возможных расцветок, уточнила у Скотта размер, выбрала несколько экземпляров и отправила его примерять. Пока он выбирал, какую из десятка предложенных выбрать, я по быстрому сбегала в женский отдел и взяла с вешалки достаточно плотную толстовку с капюшоном и вернулась к блондину. Минут через двадцать он сам выбрал кожаную куртку комбинированную черным и желтым цветом, и мы направились на кассу. Скотт собирался оплатить покупку, но я его остановила, сказав:
– Пусть это будет мой подарок, ты ведь все равно, вряд ли, ее наденешь после, – и добавив к покупке мужские мотоциклетные перчатки, протянула карту продавцу.
Мы вышли из магазина, Скотт снял джинсовку и надел куртку.
– Как я тебе? – спросил он, поворачиваясь вокруг своей оси и разведя руки. – Отлично, – ответила я, улыбаясь.
Забрала у него джинсовую куртку и запихала ее обратно в рюкзак. Сняла свой пиджак, натянула толстовку и снова его надела.
– На, это тоже тебе. Что бы руки не мерзли, – протянула я ему перчатки, и мы пошли на выход.
Вновь оседлав «железного коня», мы продолжили осматривать окрестности Портленда, периодически останавливались, чтобы погулять или посмотреть что-либо поближе. Ели мороженое, фотографировались и рассказывали истории из своей жизни, пытаясь, узнать друг друга лучше.
День неумолимо приближался к концу. Мы приехали на набережную – последний пункт нашей прогулки сегодня. Сели на ограждение, свесив ноги к воде, и кормили прожорливых чаек хлебом.
– А почему ты скрываешь, что водишь мотоцикл? В этом же нет ничего предосудительного, – спросил меня Скотт. – Не знаю... Привыкла просто. Единственное, что мне запрещал отец, это ездить на мотоцикле. Он называл водителей двухколесной техники мотодонорами. Поэтому я скрывала от них, что езжу. Да, и в Миннесоте мото сезон довольно короткий, – сказала я, и грустные воспоминания нахлынули на меня. – Извини. Я не хотел тебя расстраивать... – сказал Скотт. – Ничего, все в порядке. Поехали, сдадим «коня» обратно в стойло. Пора бы уже возвращаться, а то нас, наверное, уже потеряли, – предложила я. – Да, уже пора. Мне Митч уже телефон оборвал, – согласился блондин, и мы поехали в прокат возвращать мотоцикл.
В гостиницу решили возвращаться на такси, поскольку уже начало темнеть, а город мы толком не знали. Сели в машину и назвали адрес отеля. Добрались до гостиницы, расплатились и поднялись на свой этаж. Мой номер был ближе к лифту, я, пожелав Скотту спокойной ночи, направилась к своей двери. Блондин уже собрался к себе, но внезапно остановился, окликнул меня и подошел ближе.
– Да, Скотт. Ты что-то забыл? – спросила я, смотря в голубые глаза.
Он приблизился ко мне в плотную, обнял меня за талию и, не разрывая зрительного контакта, нежно поцеловал меня, еле прикоснувшись своими губами к моим.
– У нас же не свидание, – улыбнувшись уголком губ, напомнила я. – Спасибо. За такое интересное «несвидание», – сказал он и снова меня поцеловал, но уже смелее.
А потом выпустил меня из своих объятий и пошел в сторону своего номера. Я стояла, провожая его взглядом, пока он не скрылся за дверями, предварительно мне помахав и улыбнувшись.
Я, наконец-то, вошла в свой номер и, сбросив одежду, направилась в душ. Затем, облачившись в банный халат, улеглась на кровать и провела кончиками пальцев по своим губам. Легкая улыбка так и не покидала их. Прикрыв глаза, я вскоре провалилась в сладкое забытье.