====== Глава 1. Первая брачная ночь ======
Наша свадьба стала событием вымученным, долгожданным и затратным. После смерти герцогини все свидетели сего события поклялись хранить это происшествие в тайне. Сеньор забрал не только тело мадам де Монтуар, но и все её вещи, вплоть до платьев и последней шпильки. Слуги мадам так же были увезены в неизвестном направлении. После отъезда ночного визитера, граф собрал всех очевидцев попытки моего убийства на башне, и продемонстрировал эдикт, составленный судом церковного трибунала и членами Святой Инквизиции. В нём герцогиня обвинялась в ереси, богохульстве, колдовстве, проведении чёрных месс и других не богоугодных ритуалов. В заключение был вынесен смертный приговор, а тот, кто привёл бы сей вердикт в исполнение, оправдывался перед высшим законом, так как совершил деяние чисто христианское – наказание вероломной последовательницы омерзительного культа. О сим деянии, однако, не дозволялось распространяться, дабы не смущать “простые умы” и наказание за нарушение этого приказа было удаление языка посредством щипцов и двадцати ударов плетью по голой плоти. Шутить с Инквизицией и проверять серьезность её намерений, желающих не было. Да и мадам де Монтуар особую любовь в замке заслужить не успела, так что событие это быстро потеряло интерес для свидетелей и участников его.
Камень, которым меня гипнотизировала герцогиня, был оставлен у графа. Как сказал Оливье “он мог пригодиться в супружеской жизни”, хотя лекарь заявил, что такие эксперименты довольно опасны для рассудка человеческого. Лорд Сазерленд и леди Женевьева остались в замке. Возвращаться в Шотландию им не было смысла – там их ждали кредиторы. Долг, образовавшийся из-за пристрастия лорда к азартным играм, был довольно велик. Посему тут мой будущий супруг не имел возможности помочь. Но ещё оставалась надежда на выгодную партию для леди Женевьевы. Дать небольшое, но, хотя бы, приличное приданое, граф де Ла Фер за свою племянницу мог. Но вот с поиском супруга была проблема. Её мы и коснулись, сидя за завтраком.
- На свадьбу приедут многие дворяне со всего Прованса. Я специально увеличил список гостей, дабы вы могли познакомиться с представителями местной знати, – заявил Оливье, когда слуги подавали блюда на стол.
– Благодарю вас, дорогой мой друг, за эту заботу. Не представляю, что бы мы с дочерью делали без вас, – пробасил Адам Сазерленд.
Леди Женевьева сидела с кислой миной на лице. Было ясно, что она рассчитывала явно не на провинциальных дворян.
- А ваши друзья из Парижа приедут, дядя? – спросила она, нарочито безразличным тоном.
- Разумеется. Но все они уже связаны узами брака, либо и вовсе не имеют
намерений в него вступать. А нам, дитя, нужны законные отношения, – ответил он.
- Ничего дорогая, я уверен, что в этот раз ты поймаешь букет невесты, – граф Сазерленд похлопал дочь по руке.
Я удивленно приподняла бровь.
– А его надо бросать? – спросила я. – Естественно, у нас в Шотландии и в Англии это, например, добрая традиция. Новоиспеченная супруга таким образом передаёт свой счастливый букет незамужним девушкам. Поймавшая в течении года выходит замуж, – пояснил он. – В нашем графстве была иная традиция – невеста просто откалывала от платья живой цветок и отдавала своей незамужней родственнице или очень близкой подруге, – пояснила я.
- О, развлечение с метанием цветов в толпу, тут тоже популярно. Хотя больше на свадьбах простых горожан, а не аристократов. Как правило, неженатые юноши и мужчины стараются подальше отбежать от этого прекрасного снаряда. Это девицы на выданье ведут за него борьбу, – пояснил мне граф.
- Я не против кинуть букет при выходе из церкви. Если здесь так принято, – согласилась я.
– Дорогая моя, я предпочёл бы чтобы вы просто отдали по цветку Женевьеве и Теофилии. Кроме них незамужних дам на празднике не будет, – возразил Оливье.
Я согласно кивнула.
- Ну что вы, я не собираюсь замуж в ближайшее время, – возразила Теофилия.
- Дорогая, но вам нужен кто-то, кто заботился бы о вас, – подал голос аббат д Эрбле, – Вы не обладаете средствами дабы выбирать спутника жизни самой, но знаете, не всё так печально. Один мой знакомый недавно приобрёл тут имение поблизости. Живёт он лишь в окружении слуг, но человек образованный, недурён собой… Мне кажется, ему не хватает женской компании. Я представлю вас ему во время праздника.
Теофилия с благодарностью улыбнулась аббату. После смерти герцогини её положение стало довольно незавидным. Несмотря на заверения в том, что она пыталась выстрелить в мадам де Монтуар, дабы спасти меня, я не склонна была в это верить. Сейчас она оставалась в замке скорее из-за аббата. Даму, которая пришлась по сердцу его другу, граф был просто не в состоянии выставить за порог. К тому же, благодарность за наше спасение в том доме со странными ангелами, так же имела место быть.
Женевьва слушавшая аббата, нахмурилась. После, встав из-за стола, она поспешила за своим отцом, дабы поговорить с ним тет-а-тет. Я находилась на довольно приличном расстоянии от них, но граф и его дочь совершенно забыли про восхитительную акустику коридоров замка, посему их речь была отлично слышна мне.
- Отец, это несправедливо! Почему о Теофилии, не имеющей за душой ничего, даже титула, аббат заботится лучше, чем месье де Ла Фер о родной племяннице? Ей представят образованного и богатого вельможу, а мне каких-то провинциальных дворян, чьи поместья, наверное, схожи с амбарами! Чем же это лучше моего положения в Шотландии? – девица надула губки и сердито уставилась на отца.
- Глупышка, неужели ты не понимаешь?! Во-первых, во Франции за нами по пятам не ходят кредиторы! И мы не колесим по стране униженные, скрываясь от них! А во-вторых, твой дядя хочет законного брака, а не прекрасного адюльтера для тебя! Неужели ты не понимаешь, что эта кроткая Теофилия содержанка, и ей просто ищут нового покровителя?! О браке здесь даже речи не идёт! Подумай лучше о том, что выбрав более или менее родовитого мужа, у тебя будет его титул. Может, земли неплохи, а если сможешь его очаровать, то и допуск к финансам. А там уж и Париж и блеск в свете.
Лорд Сазерленд приобнял её за плечи. Женевьева, подумав, кивнула:
- Вы всегда можете меня успокоить, – нарочито покорно проворковала она.
– Я просто знаю жизнь, и уж получше тебя, – он взял дочь под руку, и они направились в зимний сад.
Удивленная, некоторое время я тихонько стояла, а затем решила пойти поговорить с Оливье. Мне казалось, что к сводничеству он не имел бы отношения...
Графа я нашла в его кабинете, он улыбнулся, завидев меня.
- А, пришли обсудить наш медовый месяц? Где его проведём ещё не выбрали? – он подошёл ко мне, приобняв за талию и привлекая поближе к себе.
– Вообще-то мы могли бы поехать к вам в Берри или ко мне в замок, – предположила я.
- Пепелище или же замок, где вас пытались убить, в глуши и с козами? Ваш выбор меня удивляет, – он поцеловал меня в лоб.
– Можно поехать в Париж или Венецию, – насладившись сей мимолетной лаской ответила я.
- В Париже нечего делать – смрад, разврат, да глупые развлечения. А в Венеции я слышал, сейчас свирепствует чума, – возразили он.
- Давайте пока останемся здесь. Это надо обстоятельно изучить, – тогда предложила я.
- Не возражаю. К тому же, на моих землях есть много мест, которые, возможно, вам придутся по вкусу. Как вам идея провести месяц, например, в охотничьем домике? Вдвоём, без слуг… Представляете эту идиллию? Я охочусь целый день, а вы хлопочете по дому, встречая меня каждый раз с горячим ужином, – произнёс он, и зарылся лицом в мои волосы.
- То есть, вы целый день будете гулять по лесу, а я должна буду убирать хижину и хлопотать как кухарка? – я удивлённо посмотрела на него, – Может, вам нужна новая служанка, а не супруга? К тому же, в домике промозгло. Я уверена, вам не хочется схватить воспаление лёгких в первый месяц семейной жизни, – ответила я.
Граф улыбнулся.
- Оказывается, вы капризная неженка. Но, знаете, не меняйтесь! Вы мне нравитесь именно такой, – он поцеловал мне руку.
- Я пришла поговорить о Теофилии, – наконец, собравшись с духом сказала я.
Оливье вздохнул.
- А что о ней говорить? Рене взял на себя заботу об этой молодой женщине. Он верен своему слову и, я уверен, хорошо пристроит её.
– Но из разговора за столом я поняла, что это нечто вроде сводничества, – прошептала я. – Ох, моя дорогая, как вы все таки наивны. Конечно, Теофилия знает, что это сводничество. Она ведь куртизанка, – улыбнулся граф. – Как куртизанка? – я была сбита с толку. – Да, это женщина, чьей профессией вы не так давно интересовались. Сбежав от своего престарелого любовника, который к тому же промышлял разбоем, она жаждет построить себе более прибыльное и не такое, может, опасное будущее, – ответил Оливье.
- Подождите, но это ведь был её отчим! Она мне очень подробно всё рассказала при нашей первой встрече, – я непонимающе посмотрела на графа.
- Ну, а что ещё она могла поведать такой чистой и неискушенной душе? Я навел справки, о ней – её мать и правда родила девочку от знатного вельможи. Но вот повторно замуж не выходила. А в тот регион Теофилия приехала уже с данным господином. Их отношения не были как между отчимом и падчерицей. Все в округе знали, что они живут во грехе. Он её содержал, её это устраивало. Был так же слух о том, что заниматься разбоем её любовник стал, когда наша Теофилия затребовала дорогие наряды и безделушки. Возможно, она в дальнейшем ужаснулась тому, до чего она довела человека, сделав из преуспевающего торговца убийцу, и захотела сбежать. К тому же он не молодел, – пояснил мне граф.