Комнатка была маленькая, метров восемь, не больше. По углам стояли метлы, лопаты разных форм и размеров. На стенах висели плакаты различных писателей. Мне даже показалось, что я у Изольды в кабинете. Портреты были повсюду: на стенах, на полках: обычные листы бумаги с напечатанным фотографиями были разбросаны по всем поверхностям. Многих писателей и поэтов я знала, некоторые лица были незнакомы.
– Это все известные литераторы? – спросила я, откусывая очередной кусок от бутерброда.
– А? – Семен Сергеич обернулся и посмотрел на стены. – По большей части да. Это писатели и поэты. Но здесь есть и их герои. Вот, – он достал из стопки одну фотографию, – это Дориан Грей. Очень хитрый и свободолюбивый молодой человек.
– Зачем вы все их здесь держите? – взяла я в руки другую фотографию, на которой была изображена молодая девушка в старинном платье и широкополой шляпе.
– Люблю литературу, – ответил дворник, забирая у меня из рук фотографию.
– Но у вас нет ни одной книги.
Тот косо посмотрел, пододвинул мне еще тарелку с последним бутербродом.
– Ешь давай. Нам еще газон поливать около школы.
– А что это был за парень? Ну там, на площадке. Чего он так на меня набросился?
– Вот в это не вмешивайся. Оного тебе знать не положено.
– Вы меня интригуете, Семен Сергеич, – я схватила последний бутерброд, – будто вы Джеймс Бонд, а не обычный дворник. Странные парни, любовь к литературе. Может быть, вы как агент в черном, только агент в оранжевом жилете?
– Ты давай, не засиживайся. Работы еще полно.
Семен Сергеич встал, вытер рукавом рот, мне тоже пришлось подняться. После перекуса идти выполнять физическую работу было откровенно лень.
В конце дня к нему подошел Семен Сергеич:
– Ты здесь закончила?
– Нет, еще две клумбы осталось.
– Хорошо. Как закончишь, сложи весь инвентарь в дворницкую и свободна на сегодня. Мне нужно уйти по делам, все закроешь сама.
Он вручил ключи и ушел. Я полила оставшиеся клумбы, убрала инвентарь и закрыла дворницкую на большой амбарный замок.
Глава 4
Дома в прихожей стояли маленькие босоножки. Значит, опять к Денису пришла Юлька. Из комнаты доносились голоса, веселый смех и лилась тихая музыка. Я открыла дверь и вошла в комнату к брату.
На вертящемся стуле около компьютерного стола сидела девчонка с огненно-рыжими волосами. Кудрявые локоны подпрыгивали при каждом ее повороте на кресле.
– Ты не понимаешь, – убеждала она Дениса, – когда появляется магнитное поле, то стрелка компаса отклоняется к минусу.
– О нет. Только не физика, – застонала я, садясь в кресло. – Только не при мне.
– Что, сестренка, день тяжелый был? – ехидная усмешка растянулась на лице Дениса.
– Нормально. День как день. А у тебя что нового? Прорыв в области нанотехнологий готовите?
– Вот, пытаюсь объяснить твоему брату основы физики. А он спорит, – Юлька улыбнулась и послала мне воздушный поцелуй.
Я махнула в ответ.
– Спорит с тобой или с физикой?
– С нами обеими. А как у тебя первый рабочий день? Денис сказал, ты теперь с Семеном Сергеичем в паре работаешь.
Внимательно посмотрела ей в глаза. Ехидство и насмешка? Девочки любят поиздеваться друг над другом. Но взгляд ее был спокоен, ни иронии, ни ехидства, это же Юлька, она ко всем вещам относится спокойно.
– Да. Только, оказывается, быть дворником – это не только дворы мести. А еще куча дополнений в придачу.
– Например?
– Например, психанутый парень и куча таинственных дел у нашего дворника, в которые вмешиваться не стоит.
– И что же это за дела такие? – Юлька перестала крутиться на кресле.
– Кто его знает? К нему приходят какие-то парни, в дворницкой по всем стенам развешаны фотографии поэтов и писателей, при этом ни одной книги нет.
– Может он маньяк?
– Да какой он маньяк? – меня передернуло от одной мысли. - Литературный?
– Ну, не знаю.
Юлька, кроме учебников, зачитывалась детективами, поэтому при любом удобном случае любила искать нечто таинственное и загадочное в обычном предмете.
– В своем подвале он может торговать наркотиками. Поэтому к нему приходят странные люди, как ты говоришь. Он с ними уединяется в коморке и выдает дозу. Или продает оружие.
Денис не выдержал, громко засмеялся и кинул в Юльку ручкой.
– А наркотики отдает под видом фотографий русских писателей?
– Ну, с фотографиями не все понятно, – согласилась Юлька, поймав ручку на лету, – над этим нужно подумать. Ты последи за ним, посмотрим, что он еще таинственного делает. Может это не наркотики, а оружие?
– Юль, какое оружие? – я покрутила пальцем у виска. – Если бы тут ходили наркоманы или бандюганы, мы бы заметили. А у нас только бабушки на скамейках сидят.
– Ни одной странной личности, вызывающей подозрение? – Юлька надула губу. Идея поучаствовать в детективном расследовании была так близко.
– Ну, одна личность была, – вспомнила я про странного парня на скамейке.
– Вот! – Юлька чуть с кресла не спрыгнула. – Рассказывай!
– Я в сквере как-то сидела, ко мне парень подошел. Странный такой, на вид приличный, а одет как бомж 18 века. И говорил загадками.
– Зрачки были расширены?
– Нормальные у него были зрачки. Да я и не всматривалась. Но он себя вел, будто с другой планеты упал.
– Какой год сейчас, не спрашивал? – хохотнул Денис.
– Не спрашивал, – язвительно ответила я.
– Замолчи, – Юлька хлопнула Дениса по руке, – а что потом?
– Потом пришел Сергеич и чуть ли не метлой прогнал его.
– Вот видишь, – отодвинувшись на стуле подальше от Юльки, чтобы не получить еще, сказал Денис, – если бы это был наркоман, который шел к Сергеичу, тот бы его не прогнал. Значит, идею наркотрафика в нашем дворе отметаем.
Юлька надула губы и скрестила руки на груди.
– Все равно надо узнать, что все это значит.
– Есть Шерлок, – Денис поднес руку ко лбу, отдавая честь. Тут же попытался увернуться от учебника физики, полетевшего в него, но неудачно. Учебник попал ему ровно в лоб, оставив красное пятно.
– Вот драться-то не надо, – обиженно проговорил он.
– И издеваться надо мной тоже не надо. Лучше пошли, чай мне нальешь, – сказала Юлька, вставая с кресла.
– И мне тоже налейте, – крикнула я им вдогонку.
– Ага, щас. Я вам домохозяйка, что ли? – огрызнулся Денис, идя на кухню.
Юлька вернулась и заглянула в комнату.
– А еще он так классно блинчики готовит, – закатила она глаза и тут же исчезла.
Я заскочила к себе в комнату, быстро переоделась в домашнее платье, вышла в коридор и постучала в комнату мамы.
– Мам, ты здесь?
– Уже вернулась? – мама сидела в середине комнаты перед большим мольбертом с кисточкой в руках.
– Ты когда-нибудь выпускаешь ее из рук?
– Тогда, когда добираюсь до компьютера и начинаю продавать, – мама отложила кисточку и посмотрела на меня. – Устала? Неженская это работа все-таки.
– Еще как, – хмыкнула я, отводя взгляд.
– Ну, это не перед компьютером весь день сидеть. Натолкнуло тебя эта работа на мысли, куда еще можно устроиться?
– Не знаю.
Я села на свободный стул в углу комнаты.
– Надо бы. Но вот куда – пока не знаю.
– А какие есть варианты? Чего хочется-то?
Я отвела взгляд и стала разглядывать картины, висевшие на стенах.
– Ничего не хочется, – ответила она за меня, — это нормально. Ты еще мало чего пробовала, чтобы понять. Но, – она назидательно подняла палец, – ты уже знаешь, кем хочешь быть. Просто не поняла, что это.