— Сеньор Варгас, вас хотят видеть… — вновь ожил селектор, прерывая его размышления. Секретарь её высочества, молодой, но очень способный паренёк. Весь последний час что-то пытался ему докладывать, о чём-то отчитываться, настаивать на приёме тех или иных важных лиц, но сеньор Варгас отфутболивал все контакты и переносил все встречи, игнорируя сводки и внутренние запросы. Да, он сейчас — и.о. главы департамента безопасности, главной силовой структуры планеты. Но он понимал, что главное в данный момент не дожить до выхода её высочества (а она выйдет как всё утрясётся — не того уровня дело, чтоб её свалить), а пережить сегодняшнюю ночь. Если переживёт — будут совещания, встречи, контакты, оперативные вопросы и прочее прочее. Если же он сегодня засыплется… То это навсегда. Больше в этой структуре ему не работать.
— Меня ни для кого нет! — перебил он парнишку. Подумал, но уточнил — На ближайшие полчаса. Есть важное дело, важный разговор. Потом — посмотрим. Обеспечь защищённую линию.
— Есть, сеньор!
Через минуту парнишка доложил:
— Сеньор Варгас, есть защищённая линия. Включаю?
— Включай.
Сеньор активировал визор, на котором проявилась заставка службы правительственной связи. Только её высочество обладала правом выхода сюда. Но поскольку он исполнял её обязанности…
Искин запросил код абонента и Варгас знал, связи с оператором здесь не предусмотрено. Ты либо знаешь личный код того, кто тебе нужен, либо у тебя нет допуска. Можно запросить линию через «техподдержку», то есть через военных, которые вручную установят связь с любым абонентом вплоть до её величества… Вот только создана эта сеть не для того, чтобы «светить», кто в этой стране к кому обратился. Иногда даже за информацию о самом факте разговора кого-то с кем-то иностранные разведки продадут душу дьяволу. Человек, к которому он хотел обратиться, конечно, занимал не настолько важную должность, чтобы от их переговоров зависела судьба солсистемы, но светить этот контакт в мире, где у каждого клана, что стоит у руля планеты, собственная оснащённая по последнему слову техники разведывательная сеть, не улыбалось совершенно. Он знал несколько «горячих» кодов, не только этот, но до сего дня никогда в жизни ими не пользовался, и всегда благодарил за это судьбу. Но сегодня такой день… Поистине чернейший в его жизни.
Есть, ввёл цифры. Ввёл по памяти, так как подобную информацию нельзя доверять даже защищённым навигационным приборам и ведомственным браслетам. Ему их сообщили давным-давно, много лет назад, когда он только вступал в должность замесетителя принцессы и был полон радужных надежд. Сообщили в… Скажем так, пикантном положении (в геометрическом смысле), и именно тогда он понял, что Политика не такая и плохая вещь. А ещё, что теперь придётся в ней жить, всегда — обратного хода нет.
Ответили не сразу, но ждал он не долго. Примерно минуту.
— Слушаю? — На экране во всю стену появилось изображение красивой черноволосой сеньоры, знойной латинос по которой сохли бы все мужики её поколения, не занимай она должность, какую занимает, и не имей… Скажем так, более розовую ориентацию. Впрочем, с мужчинами она тоже спит, хотя это не его дело. — О, сеньор Варгас! — Сеньора его узнала, улыбнулась. — Не забываете старых друзей. Какими судьбами?
Исполняющий обязанности главы ДБ хотел выдавить приветствие, но в горле пересохло, и он вхолостую выдохнул. Собрался, но впечатление о себе, как об уверенном в своих силах самце, испортил. Впрочем, к чёрту впечатление! Да, он боится! Ему осталось работать одну ночь — какого лешего ему строить что-то из себя перед этой женщиной?
— Елена, кажется, когда вы давали мне этот код, вы представились именно так… — приторно улыбнулся он, вспоминая лихую молодость и сидевшего в нём тогда мачо.
— Да, я помню, — кивнула абонент и игриво улыбнулась в ответ. — Интересное было время…
— Тогда предлагаю перейти на «ты»? Времена меняются, но люди ведь остаются!..
— Ох, Варгас, ты всё такой же бука. — Сеньора картинно надула губки. — Небось, одна работа в голове, как и в прошлый раз? Сомневаюсь, что позвонил, чтобы вспомнить былое. А то и повторить…
Безопасник про себя выругался — кто бы говорил! Но ресницами эта прелесть хлопать умеет — даже спустя столько лет в душе у него что-то колышется, при каждом взмахе.
— Да, Елена. Всё работа и работа, — деланно закивал он. — Никакой личной жизни. И, думаю, что мы оба заинтересованы в том, чтобы моя работа была выполнена успешно.
Пауза.
— Оба? Отчего? Я не интересуюсь делами департамента. Алиса — та ещё дрянь, но это не значит, что к вам собирается кто-то лезть. Её арест — сугубо семейное дело.