Надо мной высился элегантный, неестественно бледный, до зубовного скрежета безупречный Ангел смерти.
– Не ждала? – злорадно ухмыльнулся он.
Спасаясь бегством от заботы лесного духа и своего замешательства, я, разумеется, знала, что кризис у Жнеца миновал, поэтому смерть не набросится на меня из-за угла обезумевшим монстром.
Но я не готовилась увидеть его так скоро.
И не представляла, как смотреть ему в глаза.
По правде, сейчас Жнец был далеко не ангел. Он кривил свои коралловые губы и стоял перед лужей грязи с чувством собственного превосходства.
«Так какой у меня всё-таки талант?» – всплыл в памяти ночной разговор с Ноккави.
«Рядом с тобой обозленные существа способны меняться. Ты положительно на них влияешь. Что, не веришь? Скоро убедишься, что я был прав».
Жнец как раз представлял собой образец обозлённого существа. Моя выходка с разводным ключом, уменьшающее излучение и последующая транспортировка сквозь измерения не могли остаться безнаказанными.
– Ты. Пыталась. Меня. Убить? – с расстановкой спросил он, ухватив меня за подмышки и приподняв над землей.
Жнец был нарочито сдержан, обманчиво хладнокровен и мог взорваться яростью в любой момент.
– Не убить, а ненадолго вывести из строя, – опасливо возразила я. – Понимаешь, мне было жизненно необходимо от тебя избавиться.
Какое жалкое оправдание.
– Ну и что? Избавилась? – иронично изогнул брови Жнец. – «Грузоперевозки Тай Де», – подпустив в голос мечтательной интонации, добавил он. – Теперь с этой компанией меня будут связывать самые тёплые воспоминания.
– Что ты сделал с моей подругой?
Всё еще болтаясь в воздухе без опоры под ногами, без спасительных игл в рукавах, я чувствовала себя слабой и никчёмной. Отвратительное чувство.
Мой главный враг изобразил лучезарный оскал.
– О, не беспокойся. Она будет долго искать дорогу домой. Две недалёкие девицы, возомнившие, что можете обдурить мироздание. Вы с ней созданы друг для друга.
Перед эпичным падением в лужу Кровавый Барон намекал, что для меня создан кое-кто другой. Ну да ладно. Забудем. Тут один вездесущий придурок вернулся. Переродился в мой ночной кошмар, всю ночь скакал вокруг особняка Ноккави, так и не добившись желаемого. Поэтому намерен взяться за старое. То есть, травить мне жизнь до тех пор, пока я ее добровольно не отдам. Назвав свое имя. Посмотрев ему в глаза.
– Ошибка Природы, на сей раз ты прощена, – изволил молвить этот напыщенный франт, после чего опустил меня на землю и даже предпринял попытку очистить мое испачканное лицо, рассеянно проведя по щеке подушечкой большого пальца. Надо же, как великодушно!
В последний момент он передумал, вручил мне белоснежную салфетку из своего кармана и в растерянности отвернулся.
Взглядом я пыталась просверлить дыру в его затылке, а он, как будто не замечая, двинулся в обход моей недавней грязевой ванны, прошел сквозь густой заслон из осыпавшихся кустарников и обнаружил тропу.
– Идём быстрее! – звонко крикнул он. И словно сбросил с себя груз обид. – Нам еще к Хэллоуину печенье печь!
Такой бодрый, свежий. Как будто зла на меня совсем не держит и зуб не точит.
В закоулках его мрачного мозга явно зрел коварный план по вымоганию моей души.
Глава 8. Печенье с угрозами
Деловой, аномально хозяйственный Жнец проследовал на кухню, нацепил на себя передник с розовыми рюшами, вдел руки в перчатки и принялся замешивать тесто.
Я аж рот открыла. Так он у меня и не закрывался, пока тесто не превратилось в аккуратно слепленное печенье и не перекочевало на противне в духовку.
Это ж сколько волков в лесу сдохло? Или собиралось сдохнуть?
Или не волки, а кто покрупнее?..
– Ошибка Природы, слушай внимательно, – пытаясь установить со мной зрительный контакт, начал Жнец. Он энергично швырнул перчатки в раковину, пружинисто подошел к остолбеневшей мне (я по-прежнему была под впечатлением) и стал излагать суть вопроса. Очень мягким, вкрадчивым голосом, от которого любому смертному полагалось растечься по полу безвольной лужицей. Лужицей, которая согласна на всё.