Тьфу ты блин! Прощай, одежда. Доброй ночи, шерсть, кожистые крылья и уши-локаторы. Итак, что у нас сегодня в меню?
Я была до ужаса голодна. И счастье, что гусеницы с жуками прячутся поздней осенью куда подальше. Мышь обожала эту пакость. А меня бы потом полдня тошнило. Поэтому да здравствует вегетарианская диета! Фрукты и еще раз фрукты.
Подчистив кое-что из запасов, летучая мышь, в которой билось мое уменьшенное сумасбродное сердце, вернулась за барную стойку, к теплу и уюту. А потом меня словно обесточило: всё сделалось черно, пусто и бессмысленно.
Утро дня всех святых застало меня под одеялом. И, разумеется, в чем мать родила. Моя левая нога была бесстыдно закинута на Жнеца. А рукой, решительно простёртой на север, я, кажется, планировала передавить ему сонную артерию, если таковая имелась.
Мы со Жнецом проснулись одновременно. Мой враг был настроен философски:
– Почему я до сих пор существую? Ты меня что, спасла? Эй, Ошибка Природы, ты знаешь, что тебе за это будет?
– Отвянь, – пробормотала я. И, вместо того чтобы, как всякая порядочная фея, умчаться, сгорая со стыда и прикрываясь чем придется, я лишь натянула одеяло до подбородка.
О том, чтобы переменить позу и убрать свои конечности с многострадального Жнеца, даже мысли не возникало. Вот что значит побывать в теле летучей мыши: скромность напрочь отшибает.
Тем временем Ангел смерти осмыслил ситуацию и сменил тактику общения. Начал он с язвительности.
– Ну и с кем тебе лучше спалось? С ним или со мной? Просто так уточняю, для статистики.
– Проваливай, – сказала я.
– Еще чего, – не дрогнул Жнец. – Пока ты не отдашься мне по доброй воле, буду тебя преследовать. К тому же… – Он попытался повернуться. – Я тут, кажется, застрял. Ошибка Природы, ты обнаглела?
О да, наглости мне было не занимать.
– В любом случае, ты не посмеешь меня выгнать, – заявил этот самонадеянный тип. – Как я уже говорил, мне завидно. У меня в распоряжении стылая вечность, а у людей – короткая жизнь, зато какая! В общем, хочу вкусить вашего… Эм-м, как оно там называется? Быта?
Оу, Жнец, ну ты попал!
– Могу помогать по хозяйству, – продолжал меж тем этот незамутненный товарищ. – Пока ты будешь убивать для меня лесного духа, я блинчиков напеку. Или что ты предпочитаешь?
Мой горестный вздох не прошел незамеченным.
Жнец наконец поднялся, усадил меня и принялся бережно заворачивать в одеяло, как горячо любимую игрушку.
– Ошибка Природы, мы с тобой теперь в одной лодке. Я на твоей стороне. Высшие не оставят попыток меня уничтожить. А что насчет тебя, то на том свете мне ясно дали понять: либо ты убиваешь духа, либо высокопоставленные мерзавцы убивают тебя. Если не при моём участии, так руками кого-нибудь другого. Ты просто обязана выжить, понимаешь?
– У тебя не будет доступа к моей душе, как только она отчалит, ведь так? – отличилась догадливостью я.
Он без единого слова замотал меня одеялом до самой шеи. Словно бы невзначай прошелся шершавой ладонью по моей щеке и легонько надавил на плечи, будто хотел убедиться, что одеяло никуда не уползет.
– Тут холодно. Скоро вернусь, – невпопад сказал он. И, поднявшись, двинулся в своих лохмотьях к выходу.
В прихожей Жнец остановился.
– Напомни, какой у тебя размер?
– Размер чего? – глупо заморгала я.
– Грудь, талия, бедра, – скучающе перечислил тот. – Нам нужна новая одежда.
– Так в шкафу же…
– Никаких шкафов. Возражения не принимаются.
Заполучив мои размеры, Ангел смерти удалился уверенной пружинящей походкой, какой-то весь чрезвычайно довольный и беззаботный для того, на кого мироздание открыло сезон охоты.
Когда он вернулся из магазина и швырнул мне тяжелый темный сверток, в моей голове уже выстроился план действий. Наскоро одевшись и подождав, пока Жнец приведет себя в порядок, я поддела его под локоть и поволокла в утренний туман, навстречу приключениям.
– Что ты задумала? – хором спросили враг и Кровавый Барон.