– У тебя сдвиг по фазе? – синхронно уточнили они.
О нет. Что угодно, мои хорошие, только не сдвиг. Далеко не самое взвешенное, решение во мне созрело стремительно и неумолимо. И сейчас, прихватив Жнеца, я со скоростью ветра неслась к собственной тайной тропе, потому что мне позарез был нужен Ноккави.
«Адрес: дом лесного духа», – повторяла я про себя, надеясь, что лес поймёт и простит. И приведет к заданной координате.
А он, явно разгневанный вторжением незваного визитёра, швырял под ноги коряги, хлестал ветвями по лицу, раздавая и мне, и Ангелу смерти отрезвляющие пощёчины.
«Мочи их!» – сговорились деревья, отрясая на наши головы остатки дождевой влаги, скопившейся на редких листьях.
К жилищу Ноккави мы прибыли изрядно уставшие, промокшие и продрогшие. Он появился на пороге в своем излюбленном красном одеянии.
– Мужик в платье?! – осуждающе прошипел мне на ухо Жнец.
– Ты хоть знаешь, кого привела?! – вскинул брови дух леса.
– Смерть свою, – ответила я без запинки. – Вам он точно не навредит. Убивать бессмертных духов способна только я.
Лишь ненормальная, испорченная фея могла притащить Жнеца в обитель духа и успокоить последнего столь нелепым аргументом. Точнее, попытаться успокоить.
Казалось, Ноккави сейчас в обморок хлопнется. Он привалился к откосу дверного проёма, затем отскочил, будто его током ударило. И направился в гостиную, уронив по дороге какую-то декоративную вазу, стул и свое королевское достоинство.
– Жнец выбыл из игры! – крикнула я ему вдогонку. – На нас обоих ополчился божественный разум. Только у вас мы будем в безопасности!
Ноккави развернулся, удостоив меня взглядом, который весил не меньше тонны и если подлежал классификации, то наверняка стоял в ряду между «Ах ты зараза!» и «Какого лешего?».
Я стоически протянула Жнецу руку.
– Заходи. Тебе можно. Ему ведь можно?
– Что за произвол?! – возмущенно донеслось из трапезного зала. – Возражаю!
– Идём, – понизила голос я и, схватив Жнеца, рванула его на себя.
Всё вышло не так гладко, как бы хотелось.
Мы сшибли вторую декоративную вазу, точную копию разбившейся по вине лесного духа. И Ангел смерти подхватил меня, чтобы я не наступила на осколки. На чистом рефлексе прижал к стене, дыша быстро и поверхностно. Расстояние от его губ до моих в этот момент сократилось до пары жалких сантиметров.
Видел бы кто, какой взгляд послал ему Ноккави! Ревнивый, пронзительный. И возможно, даже в камень обращающий. Последнее Жнец предпочел не проверять.
История про красавицу и чудовище принимала новый, пикантный оборот. Маленькое чудовище, вынужденное скрывать свое имя, притащило к духу леса чудовище побольше. И вместе они собирались прожить счастливую и разгульную (жаль, недолгую) жизнь.
Ноккави точно убьет меня за набег на его холодильник.
У него обнаружилось море вкусностей. Сыры, копчености, икра лосося, залежи молока с бесконечным сроком годности. А в кухонных шкафчиках вхолостую простаивали банки с кофе всех возможных сортов.
– У меня с недавних пор давление скачет, нельзя, – объяснил лесной дух наличие кофейных банок, возникнув за моим плечом и испустив страдальческий вздох. Могу поклясться: от стола к шкафчикам он перенесся языком голубого пламени. Вшух! – и Ноккави страстно дышит мне в макушку. Вот это я понимаю, стремительность.
– Зачем ты его привела? – с упреком сказал он.
– Простите. Ему больше некуда пойти. Ваш дом… он ведь защитит от кары высших?
– Защитит. От всего защитит. Но учти, фея, нам втроем будет очень трудно ужиться, – не то предупредил, не то пригрозил Ноккави. И, охваченный пламенем (на сей раз алым), печальной статуей вознёсся на второй этаж своего особняка прямо сквозь потолок.
Капелька пота скользнула мне за воротник и скатилась по впадине позвоночника. Ну что, фея, очутилась ты меж двух огней. Готова играть роль буферной зоны?
Подтянулся Жнец, всегда свежий и полный энергии, чтобы сутками напролет вколачивать гвозди в гроб моего самообладания.
– Слушай, Ошибка Природы, а нам обязательно тут оставаться?
– Обязательно, – злобно отрезала я.
– Тогда сделай мне капучино.