Доктор расхохотался.
– Еще бы вы не почуяли, Мур! Но чего же вы так боитесь? Вы прекрасно показали себя в деле Бичема – у вас положительный дар к такой работе.
– Да мне наплевать! – взвыл мистер Мур в ужасе, который лишь наполовину был наигранным. – Я ненавидел ее ежеминутно! Я в жизни не занимался более скучной и жалкой нудятиной…
– И тем не менее здесь начнется тяжелейшая часть нашего расследования, – подытожил доктор. – Нам следует посетить все без исключения учреждения, предоставляющие сиделок и гувернанток в этом городе, а также каждую больницу, детский приют, родильный дом. Эта женщина где-то здесь, с ребенком, и, если глазам сеньоры можно верить – а я полагаю, они достойны доверия, – то она состоит на службе в одном из этих учреждений.
Лицо младшего Айзексона положительно свернулось в вопросительный знак.
– Но… доктор? – возразил Люциус. – У нас ведь нет даже имени. Только словесное описание. То есть, если бы у нас было хотя бы ее фотографическое изображение, хоть какой-то портрет…
Доктор отложил мел и стряхнул белую пыль с рук и жилета.
– Так за чем же дело стало?
Люциус смешался еще больше:
– За чем какое дело стало, доктор?
– Портрет, – просто пояснил доктор. – В конце концов мы располагаем крайне ярким описанием, – сказал он, надевая сюртук. – Вы, джентльмены, должно быть, упустили из виду главную отличительную особенность этого дела. Какой принципиальной детали нам не хватало в деле Бичема – детали, недостающей во многих преступлениях подобной природы? Точного описания преступника. Кое в настоящий момент у нас имеется – и, осмелюсь предположить, пройдя проверку, это описание сеньоры Линарес окажется куда более подробным, чем представляется ныне.
– Но как же мы переведем его в изображение? – спросила мисс Говард.
– Мы – никак, – отвечал ей доктор. – Мы оставим эту задачу тому, кто лучше для нее подготовлен. – Вытянув из кармашка серебряные часы, доктор щелкнул крышкой и глянул на циферблат. – Я бы предпочел для этой работы кого-то вроде Сарджента10, но он сейчас в Лондоне и наверняка запросит абсурдную сумму за свои услуги. Икинс11 мог бы справиться не хуже, но он в Филадельфии, а учитывая срочность задачи, даже это представляется мне дальним светом. Наш противник может покинуть город в любой момент – нам следует действовать быстро.
– Позвольте мне, Крайцлер, кое-что прояснить, – вымолвил мистер Мур еще более потрясенно. – Вы собираетесь заказать портрет этой женщины, основанный единственно на словесном описании?
– Наброска было бы достаточно, я полагаю, – отозвался доктор, убирая часы. – Портрет – чрезвычайно сложная процедура, Мур. Хороший портретист должен быть прирожденным психологом. Я не вижу препятствий тому, чтобы, проведя с сеньорой достаточно времени, не создать изображение, обладающее достаточным сходством с ее описанием. В первую очередь нам необходимо отыскать правильного художника. И мне представляется, я знаю, у кого навести справки. – Он посмотрел в мою сторону. – Стиви? Не нанести ли нам визит Преподобному? Уверен, в этот час мы наверняка застанем его дома в праведных трудах – разумеется, если он не отправился в одну из своих полуночных прогулок.
Я аж просветлел.
– Пинки? – спросил я, спрыгивая с подоконника. – Запросто!
Маркус перевел взгляд с меня на доктора Крайцлера:
– «Пинки»? «Преподобный»?
– Старый приятель, – пояснил доктор. – Алберт Пинкэм Райдер12. У него много кличек. Как и у большинства эксцентриков.
– Райдер? – Мистера Мура явно не впечатлила вся эта затея. – Так ведь Райдер не портретист – он может единственное полотно годами мусолить.
– Это правда, но у него врожденный талант психолога. И он может нам кого-нибудь порекомендовать, в этом я не сомневаюсь. Если желаете с нами, Мур, – и вы тоже, Сара…
– С радостью, – ответила мисс Говард. – Его работы поистине очаровательны.
– Гм… да, – неуверенно согласился доктор. – Однако, боюсь, его апартаменты и мастерская могут произвести на вас не столь приятное впечатление.
– Это правда, – встрял мистер Мур. – На меня не рассчитывайте, у меня от этого места мурашки по коже.
Доктор пожал плечами:
– Как вам будет угодно. Детектив-сержанты, мне бы не хотелось просить вас о выполнении, возможно, бесполезного задания, но это может принести плоды – как вы это назвали?
– Потрясти кубинцев… – отозвался Люциус с таким видом, будто прикидывал, есть ли на свете занятия более неприятные. – О, вот это будет удовольствие… Лобия, чеснок и догма. Что ж, по крайней мере, я не говорю по-испански, так что все равно не пойму, о чем они.
10
Джон Сингер Сарджент (1856–1925) – американский живописец. Наряду с виртуозными светскими портретами знаменит психологически содержательными образами.
11
Томас Икинс (1844–1916) – американский живописец, крупнейший в США в XIX в. мастер портрета и жанровых картин.
12
Алберт Пинкэм Райдер (1847–1917) – американский живописец, поздний романтик, писавший фантасмагории и фантастические видения.