- Ну да, она. С Люськой они с первого класса дружат. Странно даже, что их связывает.
Люська - девка деловая, знает чего в жизни хочет. А эта Ритка-маргаритка всю жизнь
какая-то странная была, знаешь, как не от мира сего. Тихоня. Я таким тихоням еще
меньше доверяю. Никогда не знаешь, чего от них ждать можно. Вот и эта после школы
неожиданно в Суриковское поступила, потом в крутую фирму устроилась, они там
реставрацией старинных церквей занимаются. Говорят, она у них чуть ли не ведущий
специалист.
- Ну ясно, вот она из себя тут леди и корчит! А с виду мышь белая - волосенки в хвостик
зализала, глазками голубыми хлопает - детский сад, вторая четверть. А одета? Белый верх
- темный низ, черные туфли на шпильках. Секретарша!
- Нет, - шмыгнул носом Пашка, - хуже! Официантка!
- Смотри, встала, куда-то пошла. Сейчас будет здесь проходить. А ну, позови ее, сейчас
приколемся! Только не говори, кем я работаю.
Ромка отвернулся, делая вид, что не смотрит в ее сторону.
Девушка шла высоко подняв голову, не замечая никого вокруг. Когда она поравнялась со
столиком, Пашка окликнул ее:
- Рита!
Она вздрогнула от неожиданности, но, увидев Пашку, обрадовалась.
- Паша, привет, как поживаешь?
Тут Ромка повернулся к ней, как будто только заметив, и неожиданно прикрикнул:
- Ну, что стоишь, сбегай, принеси еще водочки, не дозовешься вас. И можешь еще салатик
повторить. Давай-давай, по- быстренькому!
Пьяный Пашка, еле сдержав чуть не сорвавшийся с губ смешок, быстро взял себя в руки и
сказал серьезным голосом:
- Роман Михайлович, ну что Вы. Это же не официантка. Разрешите Вам представить
Маргариту Половцеву, мою одноклассницу, а также известного в Москве специалиста по
этим…
Пашка напрягся, вспоминая слово.
- По тарелочкам, что ли?
- Да нет, по иконам, япона божья мать…
- Оч-чень приятно, - привстал Ромка с изуверской улыбкой, выдвигая стул из-за стола. -
Присаживайтесь, водку будете?
Маргарита хлопала глазами, не зная, что сказать, обалдев от такой смеси наглости и
хамства. Наконец, она пришла в себя, и, демонстративно отвернувшись от Романа,
сдержанно улыбнулась Пашке. Она старалась не потерять лица, хотя губы ее дергались от
негодования:
- Паш, поговорим в другой раз, когда ты будешь не так занят.
И она удалилась, гордо задрав подбородок.
- Ну ты даешь, Ромка, она же от злости чуть язык не проглотила!
- Будет знать, как нос задирать! Ну что, еще по одной накатим?
Даже утром, едва протерев глаза ото сна, Рита почувствовала какое-то неприятное чувство
досады. Ах, да, это из-за вчерашнего. Эти два пьяных деревенщины – Пашка и его
приятель. Ну, Пашка хотя бы не хамил, а вот этот, другой! И морда такая самодовольная!
Глаза стального оттенка наглые, смеющиеся! Стрижка модная на русых волосах! Весь с
иголочки! Но быдло – оно и в Африке быдло, как его не наряди. Как мог он ее за
официантку принять, еще и прикрикнуть! А потом так бесцеремонно приглашать пить
водку! Как будто по ней скажешь, что она всю жизнь с мужиками по кабакам водку пьет!
Да если он хочет знать, она крепче чем вино в жизни ничего не пила! И то по праздникам!
А с другой стороны, чего это она так распалилась? Из-за какого-то хама? Да уж, ей в
жизни точно повезло, что она встретила своего Костика. Он положительный, умный,
интеллигентный, не пьет, кстати. Полная противоположность такому вот нахалу. Правда,
иногда ей с ним бывает как-то пресно, и тогда возникают всякого рода крамольные мысли,
что, может, это еще не судьба. Но после такой встречи тысячу раз убедишься, как нужно
ценить то, что имеешь! Хорошо, что он ждет в Москве, и скоро она к нему вернется.
Ладно, надо успокоиться. Но все равно неприятное чувство еще долго не покидало ее, а
впереди ждало еще столько дел. Слава Богу, отец отдал ей свою старую «девятку», и она
была всегда свободна в предвижении, когда приезжала домой.
Сначала она поехала к своему другу и наставнику отцу Михаилу в храм Серафима
Саровского. Несмотря на свой молодой возраст, отец Михаил служил уже настоятелем
храма, и Маргарита его очень любила и уважала. Он же, в свою очередь, с удовольствием
общался с умной и талантливой прихожанкой и наставлял ее по духовной части. Недавно
отец Михаил позвонил ей и сообщил, что хотел бы, чтобы она выполнила несколько работ
для церкви, в том числе икону ее любимого святого Серафима Саровского. Она любила