Читать онлайн "Английские романтики в переводах Яна Пробштейна" - Вордсворт Уильям - RuLit

Выбрать главу

Далеких и возвышенных краев До океанских вод и в океане Навек смешаться с ревом бурунов, Поток воздушный напитав парами.

Монблан стоит, блистающий снегами, Торжественно-спокойной полон мощи, Даря многообразные виденья, Многоголосьем оглушив долины, Загадку жизни, смерти и рожденья Скрывая в тишине безлунной ночи И в блеске дня, срываются с вершины Сокрытые от глаз людских лавины. Горящие закатными огнями, Пронизанные звездными лучами, Они смиряют буйный нрав ветров, Борящихся в тиши. Храня свой кров, В высоких одиночествах клубится Невинная безмолвная зарница.

Монблан! Загадочная Мощь явлений, Повелевающая небесами И ходом наших бренных размышлений, Таится здесь. Что сталось бы с тобой, Со звездами, землею и морями, Когда бы мы безлюдье и покой Представили бездушной пустотой?

1816

Перси Биши Шелли

Строки, написанные среди Евганских холмов

Есть в бездонном океане Скорби, горя и страданий Много тихих островов, Где, укрывшись от ветров, Переводит дух моряк, Чтобы дальше плыть во мрак: Нависает небосвод Тучами над бездной вод, И свинцовой пеленой Мгла клубится за кормой. По пятам за судном мчится Буря, грозная громница, Парус рвет, обшивку, снасти, Разрывает бриг на части, И корабль, хлебнув сполна, Смерти зачерпнул со дна, Погружаясь в глубину, Словно в сон, идет ко дну, И во сне, стремясь вперед, Через вечность он плывет: В полумраке перед ним, Смутен и недостижим, Берег — зыбкая черта, Отступает, как всегда, И раздвоен, истомлен Мореход: не в силах он Плыть вперед, податься вспять, Будет зыбь его качать, Вечный странник, мореход, В гавань смерти он плывет.

Там, за гранью зыбких вод, Ждет его любовь едва ли, Впрочем, вряд ли от печали Ищет он спасенья в страсти Или в дружеском участье, — Грудь пуста, и лед в крови, Сердце сгинет от любви, Билась боль в бескровных венах, Будто бы в тюремных стенах, Чувства выжжены, побиты Градом слов, огнем обиды, Время грубо иссекло Изможденное чело, Искривленные уста Опалила немота, Так листва под коркой льда Застывает в пустоте На декабрьском кусте. На полночном диком взморье, Там, где северные зори, Где стихией многопенной Шторм ярится неизменный, — Белый высится костяк, Словно здесь уснул бедняк, Не оплаканный никем: Каменистый берег нем, Редкий шелестит камыш, Да кричат на кручах лишь Чайки, будоража тишь, Иль водоворот ревет, — Так поверженный народ Корчится у ног царя, — Страшной славою горя, Скачет тот сквозь павший град, Где сражался с братом брат, — Кости здесь теперь лежат, И бессолнечный рассвет Сизой мглой прикрыл скелет, Не ответит он на зов — Жизни, дум истлел покров.

Да, средь горестей бездонных Много островков зелёных, К одному приплыл мой челн, Легким ветром окрылён, Слушал я раскат пеана И грачей призыв гортанный Над Евганскими холмами, — Рассекая мглу крылами, Сизокрыло взмыла стая, И, величием блистая, Встало солнце, небосвод Весь клубился, а восход Тучи опалил огнём, И безмерный окоём Вспыхнул в отблесках лазурных, Крылья в крапинках пурпурных Золотым дождём проплыли, Перистый огонь пролили На залитый солнцем лес Средь яснеющих небес, И вознёсся холм пустынный,

И туман сошёл в теснины — Над Ломбардскою равниной Дымки зыблется граница, Свет лазурный льёт денница На созвездье городов, — Словно россыпь островов, Блещут в море изумрудном, Лабиринтом многолюдным Здесь Венеция плывет, Нежась у отцовских вод: Амфитриты здесь обитель, Седовласый повелитель Вымостил её чертог, Волны расстелив у ног. Боже! Над чертой дрожащей Вод хрустальных круг блестящий, Красно-огненный, багровый Дымки разорвал покровы, — Как в пылающем горниле, Купола, колонны, шпили, Загоревшись, озарили Алтари мерцавших вод И пронзили небосвод Огненными языками, — Словно жертвенное пламя Древле в храме Аполлона, Взмыв, коснулось небосклона.

Город светоносный, чадо Океана и отрада, А потом его царица, Над тобой судьба глумится, Жертвой стать должна ты вскоре, Ты могла бы кануть в море, Если бы благая сила Одр печальный осенила, Твой, раба рабов, с челом, Опозоренным клеймом, Был бы менее печален Твой конец среди развалин, Покрывающихся мхами И зелёными цветами, Опадут на дно руины, Станут острова пустынны, И рыбак, с ветрами споря Средь заброшенного моря, Парус распрямит скорей И веслом взмахнет сильней, Чтобы мрачный берег твой Миновать быстрей, покой Спящих в той пучине звездной Не тревожа, иль над бездной Встанут толпы мертвецов, Смерти выпростав покров. Кто, подобно мне, взирает, Как над городом сияют Башни в золотистой дали, Те вообразят едва ли, Что пред ними лишь гробница, — Там, во чреве копошится Ком червей в людском обличье, Впившись в мертвое величье. Пусть Свобода отряхнет Кельтов самовластный гнет И темницы распахнет, Где с тобой томятся вместе В унижении, в бесчестье Сто прекрасных городов, — Отрешившись от оков, Вы бы доблести вплели В солнечный венок земли, Гордой ратями былыми. Иль — погибни вместе с ними, — Вы не сгинете напрасно, Солнце воссияет властно Светом Истины, Свободы, Как цветы, взойдут народы, Прорастут сквозь темень лет, Будет пышен их расцвет.

Что ж, погибни — рухнут стены, Но останутся нетленны, Как небес твоих покровы, Что всегда над миром новы, Долговечней, чем лохмотья Времени на бренной плоти Города с печатью горя, — По волнам скитальца-моря Поплывут воспоминанья, Что закончил здесь скитанья Гордый Лебедь Альбиона, — Он, гонимый непреклонно Из земли своей исконной, Рассекая ураган, Плыл к тебе, и Океан Приютил здесь беглеца, Радость, окрылив певца, Песней взмыла, перекрыв Бури громовой порыв. О, Поэзии Река, Щедрая во все века, С незапамятных времен Ты текла сквозь Альбион И доныне не щадила Славные певцов могилы, Отчего скорбишь ты ныне О любимце на чужбине; Город рабский, словно тучей Омрачавший дух летучий, Город мертвецов, ответь, Чем воздашь ему за честь; Как Гомер бессмертной тенью Осенил Скамандр, забвенью Преграждая путь, Шекспир Эвон озарил и мир, И божественная сила Смерть навеки победила, Как любовь Петрарки ныне Пламенеет здесь, в долине, — В негасимом этом свете Обретает мир бессмертье, — Так тебя, поэта кров, Будут славить средь веков,

~ 4 ~