— Она вернулась потому, что чувствовала себя виноватой передо мной. Как всегда… Тут уж с женщинами ничего не сделаешь. Мадлен буквально создана для самопожертвования; она не могла жить с тобой там, когда знала, что мне в Англии приходится несладко. Но на самом деле ей хотелось быть с тобой.
— Нет. — Борьба с соблазном привела к нешуточной головной боли. — Это неправда!
Дэвид по-прежнему смотрел на него. Это был все тот же заговорщический, ободряющий взгляд, но одновременно в нем было и нечто иное — возможно, тоска.
— Как бы то ни было, ты не захочешь уйти, не взглянув на нее. Или я не прав?
Войдя в кабинет, она не стала снимать бесформенную меховую шубу. Эндрю как будто не видел Мадлен; он почти не смотрел на нее, пока Дэвид не оставил их одних. Потом их глаза встретились, но он остался стоять на месте.
— Я так рада, Энди! — пролепетала она. — Что тут скажешь? Сперва я не поверила. Ведь так не бывает, правда?
— Ты хорошо выглядишь, — выдавил он. — Никаких признаков голодания.
Она зарделась.
— У нас пайки. Но еды хватает.
Эндрю смотрел на Мадлен, не смея поверить, что она жива, что он отыскал ее. Ему очень о многом хотелось сказать, но оказалось, что в голове ничего нет, кроме самых банальных фраз. Мадлен нарушила молчание.
— Мне очень не хотелось уезжать от тебя, Энди. Поверь, очень!
— Дэвид мне все разъяснил: я был в безопасности и ни в чем не испытывал недостатка, тогда как он находился в беде. Ты никак не можешь справиться с навязчивым материнским инстинктом, да?
Она отвела глаза.
— Энди… — только и вымолвила она.
— Но теперь мы сравнялись, — продолжал он. — Дэвид хочет, чтобы я предал экспедицию и остался здесь. Тогда мы с ним будем как бы в одной лодке. Ты сможешь сделать выбор, забыв про жалость. Разве не так?
Она молча кивнула.
— Некоторым женщинам понадобилось бы в такой ситуации какое-то время, чтобы принять решение, — несколько дней, недель, а то и месяцев, однако к тебе это не относится. Сострадание состраданием, но ты сумеешь разобраться в своих чувствах. Верно?
— Энди, — прошептала она, — милый Энди…
— Я помню, как Абониту впервые заговорил со мной об экспедиции. Мы сидели с ним мертвецки пьяные в одном поганом кабаре. Он важно посмотрел на меня через свои очки и сказал: «Ты обретешь в стране вечной зимы утраченную любовь». Будто в сказке; он иногда ведет себя совсем как дитя. Наутро я понял, что это — ерунда, но мне было все равно, ехать или оставаться. — Эндрю улыбнулся. — После твоего бегства мне было на все наплевать.
Ее глаза блестели — возможно, от слез.
— И вдруг сказка обернулась былью, — заключил он. — В конце путешествия я нашел тебя. Ты права: так не бывает. Но мы — исключение. Нас разделяло расстояние, преграды, опасности, а в итоге поджидал обыкновенный хэппи-энд. Мы любим друг друга. — Он запнулся. — Ведь так? Ты любишь меня, а не Дэвида?
— Да.
— Ты не колеблешься ни единой минуты? Тебе не нужны дни, тем более недели на размышление? Значит, я не ошибся?
— Не ошибся.
— Я часто воображал, как это будет, — признался он, — но человеку не дано быть настоящим провидцем. Скажи еще раз…
— Я люблю тебя, Энди.
— Значит, все в полном порядке! Дэвид не станет возражать?
— Не думаю.
— Мне тоже так кажется. Он никогда не нуждался в тебе так, как я. Правда? Ему никогда не нужен был рядом другой человек.
— Да, — тихо согласилась Мадлен, — это правда.
— Я еще не поцеловал тебя.
Она кинулась к нему. Эндрю чувствовал, что сходит с ума, сжимая ее тело, закутанное в мех, и ощущая на своей шее ее дыхание. Теперь он понимал, что по сравнению с реальностью бледнеют любые мечты. Мечты не могли так жестоко насмеяться над ним.
— Скажи еще раз…
— Я люблю, люблю тебя, Энди!
Он легонько оттолкнул Мадлен и увидел, что у нее дрожат губы.
— Что случилось? — прошептала она. — Что-то не так?
— Все так. Ты была на высоте. Дэвид может гордиться тобой.
— Не понимаю…
Он с трудом поборол желание оскорбить ее. Раньше он не мог себе представить, что способен на грубость по отношению к Мадлен. Выходит, собственная натура еще может преподносить сюрпризы. Совладав с собой, Эндрю осторожно произнес, старательно подбирая слова:
— Дэвид поступил весьма разумно, предприняв такую попытку. Он использует людей в своих целях, и люди не держат на него зла. Я отказал ему, но стоит попросить тебе…
До нее дошел смысл его слов.
— Ты вообразил, что я обманываю тебя? Что Дэвид велел мне притвориться любящей, чтобы ты поступил так, как он хочет? И что я согласилась?