И раз уж зашла речь о тайниках, каждое утро я забочусь о лисах.
Если и есть на свете главная вещь, которую я узнал, имея дело с животными, так это то, что о лисах всегда лучше заботиться самому.
8. Зверинец
Будучи Смотрителем воронов, я считаю себя ответственным за всю живность в Тауэре, включая лис. Все эти годы я стараюсь поддерживать баланс конкурирующих интересов всех сторон – воронов, лис, йоменов и посетителей. Тауэр – наша общая среда обитания, и моя задача найти способ сосуществовать в гармонии друг с другом. Как правило, хватает обычной предусмотрительности и мер предосторожности. Например, если вы оставляете еду валяться где попало, угадайте, что произойдет? Лисы непременно придут туда, где вы их не ждали, и породят абсолютный хаос. В прежние времена мы ловили лис, сажали их в клетки и передавали тем, кто их потом умертвит, но у меня всегда было ощущение, что они имеют почти такое же право находиться здесь, как и все мы.
Чтобы сохранить в целости нашу скромную экосистему, я каждое утро после кормления воронов уношу остатки еды в тайник лис. В тайнике можно спрятать боеприпасы, продовольствие и любые другие ценные вещи. В армии нас учили устраивать тайники для отступлений и спасательных операций – оборудовать места хранения еды, воды, медикаментов, средств связи и прочего. Несколько лет назад я решил устроить подобный тайник для лис. Тогда я понял, что лучший способ справиться с лисами в Тауэре – попытаться думать, как лиса. Старое военное правило: врага надо знать в лицо. В случае с лисами важно понять, что они на самом деле приходят, чтобы набить брюхо, и тогда они счастливы и оставляют тебя в покое. Поэтому я нашел особую нишу, где могу оставлять им еду каждый день, чтобы они были довольны и держались подальше от постройки для воронов. Дело сделано.
(Вы можете задаться вопросом, как я выбрал нужное место для того, чтобы оставлять там еду для лис? Ну, в Тауэре я знаю каждый закуток и закоулок, каждую крышу и водосток, каждую дорожку, каждую лестницу, каждую щель. Где бы они ни находились, высоко или низко, как угодно недосягаемо, я непременно был там, потому что находил спрятавшихся воронов, или что-то, что они там заныкали, или находил лисью нору, гнездо, логово или берлогу. Посетители часто спрашивают, есть ли в Тауэре тайные ходы. Все, что я могу ответить: мне никогда не попадалось ничего подобного, хотя обшаривал тут все годами.)
На протяжении всей своей истории Тауэра, в нем водилось множество разных животных. В наши дни большую часть обитающих здесь существ составляют кошки, собаки и прочие домашние питомцы йоменов – вы бы удивились, узнав, сколько моих коллег поутру выгуливают собак в крепостном рву. Кроме воронов и лис, здесь также водятся различные виды белок, чайки, голуби, воробьи, скворцы, пустельги, лазоревки, воро́ны, мыши, крысы и даже пара нильских гусей, которым нравится отдыхать здесь и пить воду из мисок для воронов. В конце концов, Тауэр – зеленый оазис в центре Лондона, с немалой площадью в восемнадцать акров[44]. В одной из бойниц напротив моей квартиры в Казематах гнездится пара пустельг, поселившихся здесь уже давно, у нас есть четыре вида летучих мышей, а когда по весне Врата изменников[45] наполняются водой, к нам приплывает утиное семейство, которое квартирует у нас вместе с утятами. Две сороки, которых я называю Ронни и Реджи Крэй в честь печально известных лондонских гангстеров 1960-х годов[46], любят наведываться в воронью постройку в поисках объедков мяса и, кажется, не встречают сопротивления (возможно, под угрозой насилия, кто знает).
Впрочем, до недавнего времени основная часть живности в Тауэре представляла собой экзотические виды животных, которых правители далеких земель преподносили в дар королям и королевам Англии. На протяжении более шести веков Тауэр был чем-то вроде зоопарка или, по крайней мере, места содержания редких существ самых разных видов, служивших развлечением для здешних посетителей. В некотором смысле вороны – всего лишь новая глава в великой истории Королевского зверинца, а Смотритель воронов – смотритель единственного в своем роде зоопарка под открытым небом.
Слово «зверинец», которое мне нравится использовать для обозначения всех нас, живущих и работающих в Тауэре, происходит из французского языка и традиционно означает коллекцию отловленных животных, принадлежащую королю или аристократу. Как известно всякому школьнику, когда Вильгельм Завоеватель в 1066 году захватил Британию, он решил построить в разных частях Англии несколько крепостей, чтобы защитить своих баронов от угрозы чужих армий и гражданского инакомыслия. Тауэр – самая известная и древняя из них. Согласно Книге Страшного суда[47], норманны после высадки в Гастингсе за двадцать лет заложили почти пятьдесят замков – беспрецедентная для английской истории строительная программа, по сравнению с которой даже нынешний бум недвижимости в Лондоне выглядит не столько взрывом, сколько вялым хлопком. Менее известно то, что сын Вильгельма Генрих основал в собственном поместье в Оксфорде первый в Англии зверинец, огородив его высокой стеной, чтобы содержать внутри свою коллекцию львов, верблюдов и дикобразов. Этот небольшой королевский зоопарк в годы правления короля Иоанна перенесли в Тауэр, положив примерно в 1204 году начало Королевскому зверинцу.