— Ага, а ты знаешь, какой он вредный?! — воскликнула Ани.
Острова встали вровень, и Ани увидела Виктора. Он сидел на маленькой каменной плитке, которая плыла в море лавы назад и вверх, к жерлу вулкана. Сидел и плакал, закрывая лицо руками.
У Ани дрогнуло сердце.
— Мам… Как же он теперь? Без меня?..
Мама неприлично фыркнула:
— Милая! Если у мальчишки есть силы сделать воздушный шарик, то уж привести в порядок свой остров он и подавно сможет. Вот как перестанет дурака валять и жалеть себя в вулкане…
Виктор встрепенулся.
— Еще не всё! — закричал он. — Она украла шарик! Ты всё равно никуда не денешься!
— А вот и неправда! — завопила Ани, тряся красным лоскутком на веревочке. — Свой шарик ты убил, а этот — мой! Шарики предательства не прощают, и тех, кто их заставил предавать — тоже!
С громким криком Виктор скрылся в огнедышащем жерле вулкана. А мама, крутнув штурвалом, развернула остров. Потом она взяла штурвал под мышку, сняла фуражку и пошла к дому. Ани, держа ее за руку, топала рядом и пристыженно молчала.
— Будешь есть холодную манную кашу, — устало сказала мама. — С комочками.
— Угу, — сказала Ани. — А шарик совсем умер?
Мама посмотрела на красную тряпочку в руках дочери.
— Я думаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы сделать собственный шарик.
Но Ани грустно молчала, и мама вздохнула:
— Если ты твердо решила, что хочешь сохранить кусочек этого страшного приключения — попробуй. Но починить лопнувший шарик труднее, чем надуть новый.
— Я буду стараться, — пообещала Ани, и на лицо ее вернулась улыбка.
На крылечке мама остановилась, обняла и прижала к себе дочь.
— Ну что? Поняла ты, что это очень опасно — летать на воздушных шариках?
— Да, мама, — кивнула Ани, но самую чуточку улыбнулась.
Потому что ещё она поняла, что на шарике можно попасть в приключение. И что мама ее не бросит. И еще, что холодная манная каша с комочками может быть самой вкусной в мире вещью.
Мама, как обычно, проснулась до света и тихонько встала. Сегодня она решила не будить дочку, пусть отдохнет после таких приключений, обойдётся денек без зарядки. Но, раскрыв ставни и затопив печь, она с удивлением обнаружила, что дверь в комнату Ани открыта, а самой ее нет.
Сердце мамы в испуге забилось. Она сорвала со стены штурвал, фуражку и выбежала из дома.
— Раз-два, три-четыре! Поменяли руки! — весело руководил голосок Ани.
Стоя спиной к дому, она положила правую руку себе на талию, левую подняла и принялась делать наклоны вправо, весело повторяя: «Раз-два, три-четыре!»
А перед ней в воздухе висел красный воздушный шарик. Он старательно наклонялся, слушаясь команд девочки. Заметив женщину, сбился и отвесил застенчивый поклон.
Мама улыбнулась, погрозила шарику пальцем и вернулась в дом. Начинать новый день.
Глава 9
Островокрушение
Как-то утром, когда с завтраком было покончено, Ани, мама и красный воздушный шарик вышли прогуляться. Остановившись у восточного края острова, мама приставила руку ко лбу козырьком и посмотрела вдаль.
— Смотри-ка, — сказала она Ани. — Видишь? Во-о-он там.
Ани посмотрела, куда указывал мамин палец, и запрыгала, хлопая в ладоши. Шарик, который она держала за веревочку, тоже прыгал, больше ему ничего не оставалось.
— Облако, облако! — кричала Ани.
Облако — это тоже было маленькое приключение.
— Принеси-ка мне штурвал, — сказала мама. — Да начинай готовить банки.
Ани бросилась к дому, на бегу перемахнула через ручей, не боясь, что мама наругает. Кому есть дело до всяких ерундовых правил, когда — облако!
Скоро мама в фуражке и со штурвалом повела остров навстречу облаку. Ани вытащила из кладовой все до единой банки и устроилась мыть их возле ручья. Вымытые банки она ставила на полотенце, кверху донышком, и рядом пристраивала крышки, чтобы их обсушили солнце и ветер.
Шарик носился вокруг, не понимая, что происходит, но говорить он не умел, и Ани пришлось угадать.
— Думаешь, почему мы радуемся облаку? — спросила Ани.
Шарик кивнул.
— Потому что облако — это здо́рово! — начала объяснять Ани. — На нем можно прыгать, в нем можно ползать и даже играть в прятки. Облако — доброе и мягкое. А еще из него можно готовить всякие вкусные вещи. Зефир, сахарную вату, пудинг, и даже, — тут Ани понизила голос и поморщилась, — манную кашу!
Шарик задумчиво покачался из стороны в сторону.
— Скоро сам всё увидишь, — пообещала Ани и перевернула вверх дном еще одну банку.
— Эй-эй, вы, там! — услышала она встревоженный голос мамы. — Примите правее, а то островокрушение неизбежно!