ПОПОВА. Капроновые, капроновые!
И как раз в эту секунду в кабинет врывается сплетница Сузгиниха. Возле порога она теряет правую туфлю, но это ее не останавливает – подбежав к Анискину, она кричит:
– Вот, Анискин, до чего ты нашу родную деревню довел, пока меня, невинную, за правду-матку штрафовал! Вот до чего ты народ довел, что в деревне банда завелась! Ну, Анискин, тебя теперь – на пенсию!
АНИСКИН. У меня от твоей стрекотни, Сузгина, – головокружение. Где банда? Какая банда? Отвечай немедля.
СУЗГИНА. А такая банда, что человека убили, раздели, денег пятнадцать тысяч взяли и похоронили. На могиле – крест. На кресте – антихрист. На антихристе…
АНИСКИН. Стой! Молчи! Кто тебе это дело сообщил?
СУ3ГИН. А никто не сообщал, только я услышала, как марьинский Сережка моему Гошке… тьфу, то есть наоборот, марьинский Гошка моему Сережке про смертоубийство и банду говорил… Я, это, значит, хотела в сельпо за солью побежать, раз Брандычиха мне соли до понедельника не дала, как слышу, мой Сережка и марьинский Гошка в сенцах чего-то шепчутся. Ну, тут я, конечно, за крылечко-то спряталась, притихла, конечно, а сама слушаю… У меня ведь, люди добрые, об прошлый вторник пятьдесят пять копеек потерялися. Я их, значит, положила на комод, а сама думаю: "Дай, думаю, забегу к Васильконовым, как у них старший сын из армии письмо прислал". Да ты его знаешь, Федор Иванович, старшего-то Васильконовского сына. Он еще когда мальчонкой был…
АНИСКИН. Опять стоп, Лукерья! Ежели ты мне еще одно слово про Васильконовых скажешь, смотри! Говори, что марьинский Гошка сообщил твоему Сережке?
СУЗГИНА. Говорю, говорю, Федор Иванович… Мой Сережка, значит, спрашивает марьинского Гошку: "Что, спрашивает, содеяли с убитым?" – "Похоронили", – отвечает, а сам хохочет. "Его так похоронили, хохочет, что ни одна живая душа не найдет!"
АНИСКИН. И все?
СУЗГИНА. А тебе еще кого надо? Ну это, беспременно, банда. Это такая банда, что надо всем из деревни бежать. А тебя, Анискин, – на пенсию! А не обижай безвинных людей! Вот скажи при всем народе, за что ты меня сплетницей назвал? Нет, ты скажи, ты скажи!
АНИСКИН (поднимается). Мы теперь, граждане, такое дело произведем… Я вот с кассиром поеду на место преступления, а вам, товарищ начальник сплавного участка Иванов, поручается гражданочку Сузгину до моего возвращения никуда не отпускать. Ведь ежели она выбежит на улицу, то через пять минут вся деревня на дыбы встанет.
СУЗГИНА (радостно кричит). Опоздал, Анискин, опоздал! Да ты в окно-то глянь-весь народ об смертоубийстве знает. Весь народ!
Она права: в окно видна неспокойная возбужденная деревня.
Перед объективом тот же участок дороги, где произошло ограбление кассира. Когда останавливается машина, из нее первым выходит участковый инспектор Анискин, жестом попросив кассира и шофера оставаться на местах, несколько секунд осматривается. Он видит кедрачи и ельник, синюю полоску реки между деревьями. Через некоторое время, довольный осмотром, Анискин возвращается к машине.
– Прошу подойти ко мне понятых и шофера товарища Свиридова, – говорит Анискин. – Водитель товарищ Свиридов, встаньте ко мне лицом, глядите мне прямо в лицо, головой не ворочайте… А вы, кассир товарищ Попова, выходите из машины и встаньте за спиной водителя товарища Свиридова. Прошу моим командам не удивляться! Становитесь, становитесь, кассир товарищ Попова, за спиной товарища Свиридова и покажите незаметно для товарища Свиридова, откуда вышли грабители и куда скрылись! Показывайте, показывайте!
ПОПОВА. Вышли отсюда, ушли – сюда.
АНИСКИН. Кассир товарищ Попова, становитесь на место водителя товарища Свиридова, смотрите мне в глаза, головой не ворочайте, а товарищ Свиридов отвечайте на вопрос, откуда вышли грабители и куда ушли?
СВИРИДОВ. Вышли отсюда, ушли – сюда.
АНИСКИН. Молодцы! Показания совпадают… Кассир товарищ Попова остается на месте, но смотрит не на меня, а вон на ту кедру, что нижний сук обломан. Головой опять не вертеть, на меня и на товарища Свиридова не оглядываться.
Анискин подходит к шоферу, наклоняется к его уху и что-то шепчет. Шофер соглашается, и Анискин дает последнее распоряжение:
– Ты теперь, товарищ кассир Попова, слушай во все уши, как мы в ельник убегать будем. Когда будет похоже, что это убегают грабители, скажешь… Ну, давай, дорогой товарищ Свиридов.
И происходит смешное: шофер и Анискин срываются и бегут в сторону синего ельника. Добежав до него, Анискин кричит Поповой: – Похоже?
– Нет! – решительно отвечает кассирша. – Вы бежали бух-бух, а те убегали шлеп-шлеп.