— Цице-адмиральшей.
— Вице… — поправил Орлов тестя.
— Один хрен, зятек, что вице, что цице…
Дарья так заразительно захохотала, что никто не смог удержаться от смеха. Смеялся и Панюхай, поглаживая реденькую бородку.
Зазвонил телефон. Кавун послушал, кивнул головой, повесил на вилку трубку и сказал:
— Товарища Жукова вызвали в обком, на проводы приихаты не может. Вин желае експедиции счастливого плавания.
— Что ж, товарищи, — поднялся Орлов, — пора и отчаливать.
— В добрый час! — напутствовал Васильев.
— И нам пора, — заторопился Дубов. — Кузьмич, там на баркасах все в порядке?
— Порядок, Виташа. Фиён за всем досматривает.
Дарья взяла Панюхая под руку:
— Пошли, Кузьмич. Видно, связал нас бог одной веревочкой.
— Хай тебе грец, — дернулся Панюхай. — Вот прискипалась.
— Дарьюшка, ты не обижай Кузьмича, — сказал Васильев. — Ведь он тебя в адмиральши произвел.
— Мы с ним в дружбе, — засмеялась Дарья. — Правда, Кузьмич?
— Отчепись, хохотушка.
— Нет, я верна нашей дружбе. Тонуть буду, не отчеплюсь.
— И за какое прегрешенье мне такое наказанье вышло? — покачал головой Панюхай. — Ладно уж… Идем, чертовка языкастая.
— Добре, Кузьмич, добре, — засмеялся Кавун.
На склоне покатого берега и на пирсе было многолюдно. Соня что-то говорила Тюленеву, и тот утвердительно кивал головой. Анка попрощалась с Орловым, подтолкнула его к трапу.
— Ни пуха ни пера!
Олеся стояла на палубе сейнера рядом с Сашкой, счастливая и сияющая. На «Темрюке» показалась Киля и кому-то помахала рукой. Пронька взбежал на бак, подал команду:
— Отдать концы! Убрать трап!
Анка подошла к Соне и Тюленеву:
— Прощайтесь. Сейчас уберут трап.
Тюленев неуклюже поцеловал Соню, схватил протянутую Орловым руку и мигом очутился на борту «Мариуполя».
Заволновались женщины и ребятишки.
— Василечек! — крикнула Соня. — Ты не влюбись там в какую-нибудь черноморочку.
— За нашими мужьями Олеся присмотрит, — сказала Анка.
— Присмотрю! — улыбнулась Олеся.
В последнюю минуту прибежала с узелком Таня и взбежала по трапу на «Медузу».
— А ты куда? — удивился Дубов.
— С вами. Анка отпустила меня.
— Пускай проветрится, — махнула носовым платком Анка. — Пригодятся ее молодые руки.
— Ладно, Танюша, — согласился Дубов.
Среди провожавших не было только Акимовны. Она переволновалась на судебном процессе и слегла в постель. У старухи, потерявшей мужа и сына, пережившей ужасы фашистской оккупации, стали сдавать нервы, и она занемогла…
«Медуза» отвалила от пирса, взяла на буксир баркасы и повела их из залива. Дарья и Панюхай, опершись на бортовые поручни, стояли рядом и о чем-то мирно беседовали.
Начали отваливать от причалу один за другим сейнеры. Кавун и Васильев зачарованно смотрели на новенькие быстроходные суда. К ним подошел инженер.
— Еще бы парочку таких скороходов, — сказал Васильев.
— Будущей весной получим столько же, — заверил инженер.
— Сильно́! — воскликнул Кавун, глядя на вспененную гребными винтами сейнеров воду. — Сильно! — повторил он с восхищением.
— Богатеем, — сказал Васильев, приглаживая пальцами бурые с проседью усы. — Входим в силу, Юхим Тарасович. Война здорово общипала нас, а мы снова оперяемся, — и крикнул Орлову: — В добрый час, товарищи!
Флотилия сейнеров догнала тянувшую за собой баркасы «Медузу» за косой. Они прошли несколько кабельтовых рядом, потом разошлись в разные стороны. «Медуза» повернула влево, к буграм, а сейнеры — вправо, на юг, к Керченскому проливу.
Женщины и ребятишки схлынули с пирса. Теперь все стояли скученно на взлобке высокого берега, молчаливые и притихшие. Анка и Соня не переставали махать платками вслед быстроходным судам…
— Вот, Аня, теперь и я буду тосковать, выходить на берег и высматривать своего Василечка… — с грустью проговорила Соня, задумчиво глядя на море.
— Привыкнешь — улыбнулась ей Анка.
«Медуза» и баркасы еще были видны с берега, но взоры бронзокосцев были устремлены туда, где красавцы сейнеры уходили все дальше и дальше в голубые морские просторы…
СЛОВАРЬ МЕСТНЫХ ВЫРАЖЕНИЙ
Брасовать — изменять положение паруса.
Брюлять — опускать парус.
Балбера (шмат) — поплавки на сетях.
Бузлуки — подковы с двумя шипами, которые тормозят скольжение по льду.
Бабайки — весла.
Бубырь — мелкая речная рыбешка.