Тем не менее, что-то странное — я потом понял — что — побудило меня утром следующего дня после разговора с Надеждой обратиться к Курихарову с вопросом, приостановив его на лестничной площадке:
— А скажите, нельзя ли, например, мне поступить в органы внутренних дел, если я имею такое желание?
— Желание имеют все, — уверенно ответил Курихаров. — Иди в вохру!
— То есть?
— Вневедомственная охрана.
— Сторожем? Нет, я интересуюсь более серьезной работой. Не обязательно оперативной или следовательской, но — мало ли…
— Вообще-то у нас сейчас опять набор из гражданских. Расширяем кадры, — ответил Курихаров почти по-доброму, довольный, что он причастен к важным делам и может дать о них сведения любому недоумку, а недоумок — это всякий, кто не причастен к известным Курихарову важным делам.
— Тебе сколько лет? — спросил он.
— Тридцать девять.
— Сейчас сойдет. А раньше только до тридцати пяти. Образование?
— Среднее специальное. Закончил культпросветучилище.
— О! Нам как раз в клуб человек нужен! И в детприемник тоже. Им тоже культура нужна — на баяне там сыграть. Умеешь на баяне? А потом, если проявишь себя, могут и на ответственную работу взять. Здоровье нормальное?
— Никаких проблем.
— Это все говорят! Анкету ты когда-нибудь проходил?
— Нет.
— Тогда засыпешься. Анкета такая, что… Я сам еле-еле. То есть, сволочи, запутали, вопросов понаписали, если бы не кореш, я бы провалился бы. И все вопросы с подвывертом, понял, нет? Эту анкету из десяти один проходит! — сказал в запальчивости неправду Курихаров и, глянув на меня, понял, что я понял, что он сказал неправду, и рассердился. — А ты думал — шуточки? Сволочи, триста с лишним вопросов, на права автомобильные сдать и то легче, хотя ты по нынешним правилам хрен сдашь вообще! Они так и составлены, чтоб никто не сдал. Если б не кореш! Он мне заранее анкетку принес, заранее сказал, где как отвечать. Они же запутывают, сволочи! Это не анкета, а гестапо, понял? ЦРУ, понял? КГБ, понял?
Он очень раскипятился, гнев на анкету, которая напугала его и доставила столько трудностей, до сих пор, видимо, жег его сердце, не успокаивало даже то, что он успешно преодолел все препоны.
— Говорят: менты тупые! А ты ответь на эту анкету, я посмотрю, тупой ты, сволочь, или острый! Ты ответь! Триста с лишним вопросов — и все с подкладкой, сволочи! Со мной кандидат наук поступал, сволочь, от нищих харчей бросил преподаваловку, в милицию захотел, гордый был, говорил научно — и что ты думаешь? Зарезали! По анкете зарезали, понял, нет? Концентрированной личностью назвали его, сам жаловался! Ну, то есть, как в очко, — перебор. Лишние извилины в голове, ему не в милиции, а на Алтынке место, — назвал Курихаров адрес психиатрической лечебницы, находящейся на Алтынной горе, на окраине Саратова.
— Но, между прочим, — сказал он, — я бы эту анкету везде применял. Кто прошел — пусть живет и работает, а кто нет — сразу в зону. Нет, серьезно. Зачем дожидаться от него уголовщины, ясно же — не сегодня, завтра все равно сядет. Так лучше его сразу посадить. Вот вам и профилактика преступности! — обратился Курихаров к молчаливым квартирным дверям, доказывая им, что он не просто исполнитель милицейского долга, а милиционер новой формации — мыслящий и предлагающий.
И пошел по лестнице вниз. На службу.
— Так как же?! — окликнул я его.
— Что?
— Ну, насчет работы. Куда обратиться?
— Считай, что обратился. Мы соседи или нет? — напомнил мне Курихаров общечеловеческие ценности. — Но анкету ты сам не пройдешь. Вот я тебе ее приволоку, изучишь — и вперед!
— Спасибо.
Заинтригованный донельзя, ждал я эту анкету. Чтобы занять себя, написал пять писем женщинам из объявлений, поскольку заканчивались эти объявления однотипно: «Отвечу на письмо с фотографией». Фотографии у меня были — снимался лет пять назад на какой-то документ. Маленькие фотографии, пять на шесть, с них глядит скучно и прямо заурядный мужчина с тихими глазами. Письма я мог бы составить такие, чтобы ни одной женщине не захотелось иметь со мной дело, но это значило бы обмануть сестру. Разукрашивать свои достоинства я тоже не собирался. Поэтому написал всем одно и то же, сухо и информативно: «Меня зовут Антон Петрович Каялов, мне тридцать девять лет, рост 1 м 76 см, образование — культпросветучилище, работал в учреждениях культуры, в данный момент перехожу на службу в органы внутренних дел. Не пью, не курю, увлекаюсь составлением кроссвордов. Желал бы познакомиться лично». И все.