Оливер шёл по главному трапу, почти подпрыгивая от радости. Он снял шлем и провёл рукой по коротким каштановым волосам. Щетина чесалась: надо бы побриться. Но он своё дело сделал. Он его сделал, и знаете, что? В этом действительно что-то было: двадцать тысяч колонистов проплывут сквозь ледяное пространство между галактиками, слушая радио «Свободные Барты». Он никогда не думал, что добьётся чего-то особенного, но в конце концов, может, он и добился. Не очень особенного, но хоть немного. Совсем немного. Приложив ладонь к панели безопасности, он представил лицо матери и знакомую маленькую искорку восторга, что вспыхнет в её карих глазах, когда он расскажет обо всём. Лифт поднялся на этаж, но двери не открылись. Закатив глаза, Оливер несколько раз ударил по панели кулаком. Идиотизм. Меньше дня бы понадобилось, чтобы поправить почти наверняка старый код, но никого это не волновало. Утром он отправит запрос в техподдержку. Прощальный подарок старику Гефу. «Тебе от меня, приятель».
Оливер вновь ударил по слайдеру. Он захрипел, открывая двери. Кабина лифта была пуста, и Барт зашёл внутрь. Сразу он ничего матери не расскажет, конечно же. Сначала он заберёт родителей на Цитадель. Они будут поражены видом зелёных деревьев в Президиуме, огнями стыкующихся кораблей и мясными сэндвичами в «Аполло». А потом он покажет купленную для них квартиру в районе Закера. Оливер почти слышал голос матери в этом грязном лифте: «Ой, Оливер, это слишком!» Они будут так счастливы. Наверное, даже расплачутся. И он вместе с ними. Затем, за обеденным столом, когда они наедятся до отвала и выпьют за будущее, он расскажет, как поставил запись «баю-баюшки-баю» на корабль с инопланетянами, отправляющимися в шестисотлетнее путешествие. «Интересно, снятся ли сны в криостазе? Может, однажды мы узнаем. Вместе».
Технический специалист второго класса Оливер Барт вышел из лифта в длинный коридор, связывающий основную колонну станции «Гефест» с жилыми помещениями работников. Он ускорился, желая поскорее лечь спать и стать на один день ближе к району Закера, зелёным деревьям и сверкающему жиру на мозолистой отцовской руке, сжимающей сэндвич с настоящим мясом.
Оливер всё ещё представлял смеющуюся мать, когда фигура в низко опущенном капюшоне вышла из ниши и дважды выстрелила ему в голову.
Она посмотрела на тело техника, пихнула его ногой, чтобы удостовериться в результате, а затем ушла, мурлыча себе под нос короткую колыбельную:
«Спой колыбельную звёздных морей,
Пусть мне приснится костюм мой скорей».
Грязный, невыразительный металлический потолок станции «Гефест» безмолвно отражался на тусклой поверхности выключенного инструметрона.
«Не испугает пустыни жара,
Не заразят дождевые леса,
В космосе даже не тронут хлада —
У меня есть костюм, у костюма есть я…»
ЧАСТЬ 1. КИЛА СИ'ЯХ
ГЛАВА 1
КЛЕТОЧНЫЕ РЕЦЕПТОРЫ
— Командир Полуночников Сенна'Нир вас Кила Си'ях, прошу внимания.
Сенна простонал. Яркий всплеск стимуляторов с шипением ворвался в его систему. Первый помощник капитана кварианского ковчега попытался перевернуться и отключить оптические устройства своего костюма, как постоянно делал, если просыпал. Нет ничего настолько важного, что не могло бы подождать ещё пять минут. Но костюм не ответил, а, разворачиваясь, Сенна сильно ударился локтем о стекло. Он попытался сесть, врезался верхней частью маски по тому же препятствию и упал обратно на узкое ложе. Резкие всполохи света укололи глаза — на дисплее его шлема ультрафиолетовым текстом взорвались показания приборов.
Состояние судна: параметры судна Инициативы «Кила Си'ях» в пределах нормы.
Местоположение: отставание на 1,26 % от планового курса.
Состояние сердечно-сосудистой системы: хорошее.
Отклонения от эндокринных и неврологических норм: в соответствии со стандартом.
Фармацевтические действия: внутривенная стимуляция, укрепление мышечной массы, обезболивание № 4 (двойная доза).