— Макс, — я мягко взял его за плечи. — Просто дыши.
— Ладно, — он послушно втянул носом воздух. Когда выдыхал, из ноздрей вырвался клуб едкого дыма. Я закашлялся. — Ой, извини, — он прикрыл рот ладошкой. Как человек, который неприлично рыгнул. — Это всё чёртов коньяк. Сивушные масла…
— Ага. Я так и понял.
— Так, — придя в себя, он по обыкновению забегал взад-вперёд. — Надо раздобыть карту. У кого? Уховёртка не даст. Князь?.. У дедули в кабинете висит офигенная карта! Я пойду туда и вычислю, где находится башня Голода. А потом полечу, и… Это даст нам время! — у него загорелись глаза. — Лилит на капсулах спокойно продержится до конца Игр, а мы пока всё разрулим.
— Молоток, — хлопнув его по плечу, я повернулся к двери.
— Эй, тренер, — я обернулся. — Капсулы-то оставь.
Я посмотрел на бутылёк в руке.
— А у тебя своих, что-ли, нет?
— Вот моё топливо, — он кивнул на пустые бутылки. — С капсулами у меня несовместимость. Аллергия.
Я бросил ему бутылочку через всю комнату, Макс поймал.
Вот и ещё одна теория, почему он так много пьёт, — усмехнулся я про себя, когда шел к комнате Ника.
Ориентировался я уже без всякого артефакта-наводчика. Совсем забыл про него: диск лежал в застёгнутом на молнию кармане олимпийки.
Но сейчас я заплутал.
Наверняка свернул не в тот поворот: всё здесь было одинаковое, каменно-серое, лампы над головой светились вполнакала, холодным синеватым светом, похожим на кварцевый.
Ткнувшись в пару коридоров, и не обнаружив вообще никаких дверей, я вспомнил про талисман.
Достал, и тупо уставился на небольшой, с ладонь, диск…
Какая-то мысль промелькнула в связи с этим, и — убежала.
Тряхнув головой, я нашел точку на изображении лабиринта, и сориентировавшись, похромал дальше.
В принципе, было терпимо: ногу ниже колена я вообще уже не чувствовал.
Добравшись до покоев, где разместили Задниц, я секунду смотрел на ряд одинаковых дверей… А потом кивнул сам себе и постучал в третью слева.
Он с самого приезда сидит в номере, — сказала Лола. — И только еду заказывает.
Коробки из-под пиццы, пластиковые упаковки, бумажные кульки… Целая куча их громоздилась у стены рядом с дверью.
Ошибиться невозможно.
— Ник! — позвал я. — Открывай. Это тренер.
За дверью послышалась возня. Словно кто-то комкал большой лист хрустящей бумаги.
— Что вам нужно? — наконец раздался неуверенный голос.
Я выдохнул. Жив. И может говорить — уже хлеб.
— Лола сказала, ты заболел. Может, что-нибудь нужно? Аспирин? Горчичник?..
— Нет. Спасибо, мне уже лучше.
— Ты в курсе, что Лилит сидит в Башне Голода?
— Э…
— А Одиссея депортировали?
— О…
— А вся команда перепилась до розовых кроликов.
С той стороны двери раздались шаги. Впечатление было, словно шагал слон, никак не меньше.
Или дракон.
Мама дорогая, это что, заразно? — успел подумать я, а потом дверь приоткрылась.
Щелка была небольшая, сантиметров десять.
Коляна мне пришлось изучать по частям.
Огромная жирная щека. Крохотный, заплывший жиром глаз. Пальцы, придерживавшие дверь, больше походили на сардельки.
— Кто ты такой и почему сожрал нашего менеджера? — рявкнул я, открывая дверь пинком.
То есть, впечатлённый открывшимися необъятными перспективами, я совсем забыл о колене, и со всей дури саданул по двери ногой.
Результат был обратным: не дверь распахнулась, а я отскочил от створки и опять хряпнулся на задницу.
Копчик и колено помянули меня тихим недобрым словом.
— Тренер! — Колян выскочил в коридор и помог мне подняться. — Вы в порядке?
От боли и собственной глупости я вспотел. А глядя на Ника, с которым расстался несколько дней назад, забыл, как дышать.
— Нихрена, мать твою за ногу!
В попытке удержаться я схватил его за плечо — пальцы погрузились в жир по первую фалангу.
— Идёмте, вам надо присесть.
И он потащил меня в свой номер…
Весь он был завален коробками и упаковками от еды. Запах стоял феерический.
На журнальном столике исходила паром надкусанная пицца — судя по измазанным соусом щекам Кольки, именно ею он занимался до моего прихода.
— Очешуеть не встать, — я ещё раз оглядел громадную тушу. — Ты, блин, похож на завёрнутого в пуховое одеяло бегемота!