— Удачи, — протянул руку Макс, когда мы наконец добрались до моей комнаты.
— Ага, — я толкнул дверь.
Надо принять душ. А потом…
— Эй, тренер, — позвал Макс. — Чего такой хмурый?
Я посмотрел на него с удивлением.
— А что, есть повод веселиться?
— Мы же договорились с Уховёрткой! И я придумал зашибенный план, так что скоро…
Я рассмеялся.
— Такой большой, а в сказки веришь. Зуб даю, она нас наебурит.
— Баронесса дала слово.
— Ну и что? — я пожал плечами. — Она же баба. А бабе слово держать необязательно.
— А ещё она драконица, — менее уверенно сказал Макс. — И солдат.
Я вздохнул.
— Ладно, давай так, — я открыл дверь пошире. Внутри вроде всё, как я оставил… — На бога надейся, а сам не плошай. Лады?
— А ты веришь в Бога?
— После всего, что видел? Конечно! Естессно. Всенепременно.
— Вот опять ты используешь длинные слова.
— Иди в жопу.
— Спасибо. Мне стало намного лучше.
— Тренер!
— О, привет, э… Тарара, правильно? — Макс победно посмотрел на меня. — Ну, как дела? Как тренировки?
— Всё хорошо, босс. Спасибо, что спросили.
— А как дела у ребят? У Руперта, у Гортензия, у Андромеды? — не сдавался Макс.
Троглодит бросил на меня умоляющий взгляд. Он аж подсигивал от нетерпения, и весь шел переливчатыми сиреневыми пятнами.
— Что тебе, Тарара? — спросил я, отодвигая Макса в сторону. — Что-то случилось?
— Игра, тренер, — троглодит нетерпеливо переступил с лапки на лапку. — Начнётся через пять минут.
Глава 17
Стадион забит до отказа.
Трибуны волнуются, как покрытое мусорной пенкой море. Стоит непрерывный гул, он напоминает гудение пчёл в гигантском, величиной с небоскрёб, улье.
И только сейчас, когда концентрические круги сидений заполнились зрителями, я вдруг осознал, насколько Арена огромна.
Она похожа на город. Со своими улицами, перекрёстками, движением транспорта и регулировщиками.
В качестве последних выступали бронебабы Уховёртки.
С милыми улыбками людоедок они распихивали зрителей по местам, бегали, как настоящие овчарки, по проходам — только что за пятки не кусали.
Казалось, они что-то вынюхивают.
Уховёртка не доверяет Максу, — подумал я. — Думает, что найдя покражу, он тут же побежит к дедушке, оставив её далеко за бортом.
Во всяком случае, она именно так и поступит — если повезёт, конечно.
Не вовремя и совершенно не к месту я вспомнил, каковы губы Уховёртки на вкус.
— Тренер…
— Да, Лола.
— Я хочу капитанскую повязку.
Что-то было в ней такое…
Выражение лица, оранжевый блеск в глазах, или… Хрен знает, не буду гадать.
— Разобралась с тем, что оставил Одиссей?
— Хороший полководец выигрывает битву до того, как она начнётся.
Я не это имел в виду, но всё равно умно кивнул.
— Иди и возьми свою повязку у Андромеды.
Я вернулся к созерцанию поля.
Последние минуты перед началом матча. Ожидание, предвкушение, радостная неопределённость… Это — самый кайф.
Ещё ничего неизвестно, игра может пойти по всякому. Кто уйдёт со щитом? Кто, потерпев поражение, окажется на щите?..
Все, от болельщиков до последнего подавальщика мячей, преисполнены надежд.
Победа витает в воздухе, концентрируясь непосредственно над полем. Остаётся выйти на траву и попытаться доказать, что ты достоин её внимания.
— Привет, тренер, — ко мне подошел…
— Ник? Я тебя не узнал.
Он похудел. Подтянулся. Только чуток пухловатые щеки и выдавали вчерашнего обжору.
— Макс помог, — Колян скромно потупился. — Привёл целителя, вот я и… — расставив руки, он крутанулся вокруг себя.
— Молоток. Уважуха. Так держать.
— Я… — Колян опять начал краснеть — начиная с пяток, судя по всему. — Я хотел сказать спасибо, тренер.
— А?..
— Ну, это ты нашел меня. Можно сказать, не позволил лопнуть.
— Проехали, — я хлопнул его по плечу, с удовольствием ощутив крепкие мускулы, а не мешки с жиром.
— Итак, что нас ждёт, — встав рядом, Колян тоже посмотрел на поле. Обширное, как пустыня, оно было покрыто ровной зелёной травкой. — Мячи будут меняться каждые десять минут, — сказал он. — На этом настоял Скраблий, тренер А-А.
Я кивнул.
— Скамейка запасных у них длиной с… в общем, очень длинная, — продолжил Колян. — По факту, у Скраблия две команды: для защиты и для нападения. Как в…