К тому же, крылья их больше тормозили, нежели помогали. Вечно путались и неловко раскрывались в самый неподходящий момент.
Хотя, это как посмотреть. Один раз демон чуть не зашиб Фархада — крыло раскрылось и кожаное, армированное шипами полотнище пронеслось в миллиметре от его морды.
Другой раз крыло прошлось по Уриэлю. Ангел поднялся, и даже помахал болельщикам… Но когда он повернулся спиной, я увидел на майке красные пятна.
Это оружие, — понял я.
Они взяли с собой на поле оружие!
Я послал свирепый взгляд Скраблию. Тот, словно уловив мою мысль, шутливо прикоснулся к полям шляпы: нате вам, на тарелочку.
Ну ладно, — я недобро прищурился. А потом бросил взгляд себе за спину.
— Руперт! Разминайся.
Дракон, сверкнув единственным глазом, плотоядно оскалился.
— Тренер, ты хочешь произвести ещё одну замену? — спросил Колян.
— Сдаётся мне, скоро нас к этому вынудят, — буркнул я сквозь зубы. — Ты что, не видишь?
— А, вот теперь вижу.
Колян приподнялся на цыпочки. Не знаю, чем это ему помогло, потому что и так всё было отлично видно: минотавры развернули атаку на ворота А-А.
Опустив рога и взрывая копытами дёрн, они понеслись вперёд, как мохнатые торпеды. Мяч летел перед ними, рыча во всю глотку. Его не надо было даже подгонять: для такого шустрого существа, игра была на редкость скучной. И как только начало происходить что-то интересное, рыжий лохматый шар тут же впрягся по полной.
Я далеко не сразу это заметил.
Сначала думал, что это просто черта характера, что Пухлик просто любит поиграть… Но статистика — дама упрямая. Она настойчиво лезла в глаза, выстраивая наглядные примеры в стройную теорию.
Мячи — одиночки. Каждый мяч играет сам за себя, против всех. Но ни один из них не может удержаться от того, чтобы поучаствовать в массовой свалке.
Одним словом: где хипес — там и мяч.
Дома мы с ребятами отработали целую схему разнообразных тактик вовлечения мячей в игру.
Лучше всего это получалось у троглодита, но выпускать его на поле рановато.
Если повезёт, то сегодня это время так и не наступит.
И вот тут мы все — я имею в виду себя, Коляна, бронедамочек, зрителей… — наконец увидели, что такое панцирная пехота минотавров.
Да, никаких панцирей у них не было, да и пехота состояла всего из двух парнокопытных особей.
Но от этого она была ещё более внушительной и устрашающей.
Крылья, рога… У минотавров у самих такие рога, что любой олень позавидует. Как это там?
Преррогатива, ага.
Всё собирался нагуглить, что это такое, а вот теперь убедился на собственном опыте.
Краснокожие демоны в обтягивающих стильных трусах разлетались от рогов минотавров, как художественно оформленные кегли. Некоторые втыкались макушками в землю… Ну, это я уже приукрашиваю, от избытка чувств.
Демоны просто пахали пятачками траву, как плугами.
— Урра! — закричал Колян, потрясая в воздухе кулаками. — Мы Задницы всегда!
Предвидя неприятности, все, кто оставался на ногах из команды А-А, выстроились перед собственными воротами, организовав непробиваемую стенку.
Вратарь набычился, опустил рога параллельно земле и застыл. Только кисточка хвоста беспокойно металась вправо и влево.
Я ждал, затаив дыхание, и считал про себя: четыре… три… два…
Наперерез минотаврам ринулся Уриэль.
Зрители вскочили с мест.
Что он делает?.. — таков был коллективный посыл. — Они же в одной команде!
Лишь на малую долю секунды Фархад с Шаддамом притормозили, давая Уриэлю возможность перехватить мяч…
А сами понеслись прежним курсом.
Золотые кольца блестят на солнце, из ноздрей валит пар, дёрн летит из под копыт…
ГО-О-ОЛ!
Даже я, засмотревшись на рогатых красавцев, пропустил момент, когда Уриэль закатал мяч в ворота.
И только очнувшись и переведя взгляд на сетку, понял: кричал мяч.
Это его громкий победный рёв разнёсся по всему полю, долетев до самых верхних трибун.
ГО-О-ОЛ!.. — орал круглый мохнатый футболист, и хрен бы с ним кто поспорил.
Я поднял руки и сцепил их над головой.
Молодцы ребята! Не зря тренировались.
Самое смешное: идея с ложной атакой минотавров была не моя.
Её придумал Одиссей.
Заскочив в ванную на пару секунд — перед тем, как опрометью броситься на матч — я обратил внимание на блокнот, мирно лежавший на подзеркальной полочке рядом с раковиной.