— Только если в наказание за какую-то тяжкую провинность, досточтимый. Эти скалки — оно и легче, и проще, но ведь скучно же после вот такой работы.
— Вот именно. Но здесь только такая и останется, а вся, которая поинтереснее — она вся уплывёт туда, на Острова, с вами или без вас. Но мне бы хотелось, чтобы вместе с вами. Там — будет много сложной, зато интересной работы и для вас, и для ваших детей, и для ваших внуков. Вы уже многое знаете и умеете, справляетесь здесь — справитесь и там.
— Ну, если так, то тогда конечно, — развёл руками работяга.
— Ты вот ещё с какой стороны на это дело взгляни. Ты же знаешь, что именно ты сейчас делаешь, и что из этого соберётся? — я указал ему на растачиваемый практиканткой конус в винтовочном стволе, по которому будет центрироваться и перекрывать все зазоры прижимаемый к нему ответный конус затвора.
— Ну, будет громовая труба из тех, которые ты отправляешь за Море Мрака. На те Острова для тамошнего войска?
— Не только, но и туда тоже. Детей вот наших тоже учим с ними обращаться — им тоже, когда доучатся, предстоит служить и там, за Морем Мрака. А вот теперь, Авдас, подумай сам, что получается. Ты делаешь здесь то, чего никто больше нигде не делает, и это настолько невиданные вещи, что я за морями их прячу, чтобы лишний здесь никто не увидел. Делаешь — ты, а пользуются — другие, и не только наши учёные дети, но и простые солдаты, даже читать и писать не умеющие, тебе же и попробовать разок никто не дал. А чем ты хуже других, если разобраться? Тебе это разве не обидно?
— Ну, не очень это справедливо, досточтимый, если честно.
— В том-то и дело. И не от того это, что вы здесь рылом не вышли. Вышли вы и рылом, и всем прочим, просто именно здесь — нельзя. Здесь мы и сами такими вещами не пользуемся открыто. Там, за морями, где все свои, и чужих глаз нет — можно и нам, и вам. Кое-кто из наших литейщиков, что переехали туда раньше — уже пользуются. Здесь твой сын, когда придёт его время, будет служить с копьём и щитом, топая в ногу со всей своей когортой, а там — почему бы и не с винтовкой, если он научится хорошо стрелять из неё? Там — много чего будет всякого. Легко — это вряд ли, но интересно — будет наверняка…
Гегемоны есть гегемоны. Рукасты, работящи, потому как других и не держим, в своём деле сообразительны, но вне его — простые как три копейки. Вот Авдаса этого хотя бы взять. Лучший токарь на моей лакобрижской мануфактуре, а следовательно, и во всей Испании, и пожалуй, с высокой вероятностью, ещё и во всём античном Средиземноморье. Ну, у греков-то, по крайней мере, уж точно ни одного такого нет, даже не ищите. Нету у них ни одного токаря, подгоняющего затворы к стволам винтовок Холла-Фалиса. Чуете, с какими людьми я тут простым античным фабрикантом работаю? Вот то-то же, гы-гы! А давно ли я сам учил его правильно резцы затачивать? Теперь же, поставь нас с ним рядом на два абсолютно одинаковых станка и дай нам абсолютно одинаковую работу, не уверен уже, что не осрамлюсь. Правда, я и токаришкой-то в своё время был слабеньким, чего и не скрываю, но не суть, потому как речь-то не об этом. Речь о том, что никто не рассказывал Авдасу об этой винтовке и об её предназначении, и пристрелка готовых производится не здесь, а во дворе моего тутошнего "виллозамка", но один хрен слухами земля полнится, и знает уже работяга, что он делает, и для чего это нужно. Ну вот и как я тут могу оставить это производство в Лакобриге? По-хорошему-то, с самого начала на Азорах его открывать следовало, и я бы, конечно, так и сделал, если бы надолго вырваться туда мог. Но как тут вырвешься-то, когда и в Испании столько дел? Так что нахреновертил я тут с этим делом вынужденно, и теперь исправлять это надо, да поскорее, пока слухи ещё по всей стране не расползлись, да в Бетику римскую не уползли. Но если мне самому это понятно сходу, то работягам объяснять надо — гегемоны есть гегемоны.