Спустя шесть утомительнейших часов ров был закончен. Мы вернулись на стены. Куклусы не двигались. Основной версией было то, что враг ждёт заката, к которому солнце сейчас клонится. Согласно исследованиям некромантов, демонологов и химерологов, они очень не любят солнечный свет. Промаршировать по нему сюда - ладно, но сражаться…
Мне оставалось лишь напряжённо ждать, собирая ману. Естественный магический фон уже давно заметно просел: доставать силу из почвы под стенами было тяжело. Из воды - тем более, она, блин, сама лишь материализована. Внизу под стенами жгли костры. В том числе - и для магов. Огонь - удивительная стихия. Любой пламенный язычок постоянно восстанавливает свою магическую энергию, а потому на костры можно медитировать постоянно. Но огненная мана… Я владею лишь начальным пирокинезом. Бессмысленно, в общем. Остаётся не так уж и много вариантов.
Ийр в кольце бесился: его резерв я высосал сразу, чтобы начал восстанавливаться. Бешенство волшебного существа отражалось даже на физическом уровне, когда артефакт начинал подрагивать у меня на пальце.
Кроме того, наверху оставались облака, постоянно дули ветра… В общем, варианты были.
Солнце зашло. Куклусы так и стояли. Мы тоже стояли. Меня напрягало кое-что. Баррака - укреплённый город. Достаточно крупный. В нём жило больше тридцати с лишним тысяч человек. Мощный торговый форпост в северо-восточной оконечности пустыни, через который шёл товаропоток со всех диких стран за песками.
Так вот, в городе жило тридцать с лишним тысяч. А тварей, чтобы его взять, нужно было едва ли меньше десяти. Может, было место хитростям или ещё чему, но даже так, я сильно сомневаюсь, что некроманты, действовавшие больше десяти лет, накопили меньше десятка тысяч куклусов. Нас же окружает настоящее море. И, может, я не так уж хорошо определяю численность толп на глаз, но… Но мне почему-то кажется, что у нас недобор. Где остальные?
Мои подозрения подтверждаться стали уже ночью. Нас не атаковали. Просто взяли в кольцо. Куклусы бродили по округе, заполняя огромные пространства своей разреженной мигрирующей толпой. Подобно муравьям они набрасывались на всех тварей, химер и элементалей, которых туда посылали, сообща убивая этих существ. А под утро нам поступил приказ от лугаля сворачиваться: мы уходили из крепости. Уставшие войска были в недоумении, почему мы, так хорошо укрепившись, покидаем ставшие столь надёжными стены. Нам ничего не говорили. Даже магам-подмастерьям. Насчёт мастеров - не уверен. Настроения были необычайно мрачные.
Воинам дали отдых два часа: поспать. После чего мы вышли маршем через юго-западные ворота. Заметившие нас куклусы начали собираться в мощную плотную толпу впереди. Свет очень мешал им видеть, но армия - это не тот объект, который можно не заметить. Прямо передо рвом начали строиться боевые порядки. Я совершенно не понимал, зачем мы идём на прорыв, но мог догадаться, что в тылу всё не так хорошо, как могло показаться.
Внезапно позади прогремел взрыв чудовищной силы. Мощная вспышка пришла из-за спины и, видимо, ослепила наших врагов. Через пару минут до нас докатилась волна ужасного жара, а вдалеке из-за стен можно было видеть остаточные волны мощной огненной стены. Куклусы бежали от них только так.
- Длань Шамаша! - восторженно сказал кто-то недалеко. Я едва расслышал.
Длань Шамаша? Это наш аналог тактического ядерного боеприпаса? Могущественное заклинание, полностью почти повторяющее действие оружия будущего, только без радиации. Били, наверное, достаточно далеко: километрах в трёх от центра города с противоположной стороны. Думаю, численность противника уменьшилась раза в два с лишним, если не в три. Вопрос только - кого из архимагов мы потеряли? Чтобы применить Длань Шамаша, волшебнику требуется отдать львиную долю маны и праны. Продолжительный обморок и неспособность двигаться многие дни - вот, что ждёт чародея. И мне страшно подумать, что же такого случилось, что кто-то из архимагов сотворил Длань Шамаша. Всё то же самое по урону такой маг мог бы сделать и менее радикальным способом часов за пять-десять, если бы сражался в самой гуще боя. Но если была применена длань, то мы очень спешим. Очень. И зря радуются солдаты: такая спешка означает лишь нечто совершенно плохое.