– Ни в коем случае, – вскинулся Турухтанов. – Это частная территория. При пересечении периметра – огонь на поражение. Никого. Ни милицию, ни военных, никого… Слышишь меня?
– Слышу, – отозвался голос. – Я ж им и говорю, что нельзя. А они хотять и хотять.
– Огонь на поражение! – металлическим голосом приказал Турухтанов. – Если прорвутся – все тут погибнем. Все, выполнять.
– Есть, – притихшим голосом отозвался мужчина.
– И еще, – к ком-центру подошел Матвей. – Ерофеич, ты в следующий раз представляйся, ладно?
– Буду, – прохрипел динамик и отключился.
Матвей развернулся к Турухтанову.
– Вот в таких случаях, дядя Евлампий я и вспоминаю, что вы были полковником космоштурма.
– Тогда еще вспомни, как выполняются приказы, – Турухтанов поднялся с покалеченной тахты. – И бегом на выход. Все, дальше ждать не можем. Что не собрано, уже не соберем. Отдавай команду на погрузку в боты. Уходим.
– … и только что к нам поступило сообщение о еще одном происшествии, – голос диктора витранса вдруг прорезал разговор. – На территории одной из частей космоштурма, дислоцированной на территории Осташинска, произошел мощный взрыв. Данные о погибших и пострадавших уточняются. В связи с произошедшим, департамент внутренних дел Пепла просит граждан сохранять…
Турухтанов переглянулся с Матвеем, нахмурился и резко мотнул головой в сторону выхода. Матвея вымело из комнаты.
– … Мы будем держать вас в курсе событий, – любезно сообщила с экрана диктор.
Турухтанов выключил витранс.
– Назад! – металлический голос, усиленный громкоговорителем, разнесся над дорогой, проложенной ровно посередине огромного, теряющегося в туманной вечерней дымке поля. – Это частная территория. Никого не пустим. Перейдете линию, будем стрелять.
– Они имеют право? – высокомерно поинтересовался у спутников плотный мужчина в дорогом тканевом костюме, совершенно непрактичным в этом месте и на этой планете. Мощный бот, в котором сидело несколько человек, замер на краю поля.
– К сожалению, да, – неуверенно подтвердил сидящий рядом с пилотом мужчина, одетый в форму пограничного контингента космоштурма. – Хотя, я еще ни разу не видел с их стороны такой агрессии. Но стрелять, если нет ордера, они могут. Да и вооружение у них есть. Я всегда еще думал, зачем оно им?
– Что за вооружение? – поинтересовался высокомерный мужчина.
– Станковые плазменники, предназначенные для организации обороны, – пояснил пограничник. – Есть еще передвижные системы ПВО.
– К чему они готовились? – мужчина приподнял бровь.
– Мне сложно судить, – откашлялся пограничник. – Но, судя по всему, нам не стоит пытаться пересечь границу частных владений. Помимо плазменников у них есть еще очень неплохие юристы.
– И как далеко отсюда они находятся, по-вашему? – надменный мужчина пристально вгляделся в стремительно темнеющую даль.
– Километр, может полтора, – пожал плечами пограничник. – А может и больше. Дальность плазменников позволяет.
– Пилот, полметра вперед, – скомандовал мужчина в костюме. – Мы ведь еще ничего не нарушаем?
Бот, ведомый опытной рукой пилота, медленно сдвинулся вперед, почти вплотную приблизившись к невысокому столбику с информационной табличкой, оповещающей, что далее начинается частное владение общины… И тут же метрах в десяти перед ним вспух оранжевый шар плазменного взрыва. По лобовому стеклу бота забарабанили дымящиеся комья земли.
– Назад! – резко приказал пограничник и тут же, словно извиняясь, посмотрел на мужчину в дорогом костюме. – Прошу простить, но со «старообрядцами» на самом деле что-то случилось.
Он попытался неуклюжей шуткой сгладить неловкость.
– Наверное, переели своего салата, этой, как ее…, таиксаны.
Мужчина впервые за весь разговор перевел взгляд на пограничника и тот почему-то мгновенно вспотел, хотя кондиционеры в боте работали вполне исправно. Было что-то жуткое в этом взгляде.
– Таиксаны, говорите? – в глазах мужчины зажглись непонятные огоньки. – Ну, пусть тогда едят ее дальше. Пока…
И, не дав пограничнику испугаться еще сильнее, дотронулся до плеча пилота.
– Разворачиваемся. Поехали обратно. У нас еще куча дел.
Сидящие в салоне мужчины, не принимавшие участия в разговоре, удивленно переглянулись с пограничником. Какие дела? За окном бота окрестные поля все больше и больше заволакивались уже даже не вечерней – ночной мглой. О каких делах речь?
– Слышь, Ерофеич, – позвал сидящего в сиденье наводчика пожилой мужчина одетый, как и все на хуторе, в груботканые штаны, рубашку и куртку. – А может, зря мы с ними так, а? Хорошие ведь люди.