Уже через пару часов все священники и послушники были собраны в одном из общих залов.
— Не все из вас знают, — начал говорить настоятель, — что в последнее время в нашей войне с королевством Терос было несколько крупных сражений. Эти предатели истинной веры смогли нанести нам несколько серьезных поражений и теперь войска их короля в трех днях пути от Хораграса. Подкрепления из столицы уже в пути и прибудут сюда через две недели. До тех пор наша общая задача — выдержать осаду. Помните, что империя Альдерван никогда не проигрывала войн, потому что с нами сами боги! Благодаря нашей вере, под стенами Хораграса, мы нанесем теросцам такое поражение, после которого они никогда не посмеют поднять свои головы вновь!
Настоятель закончил свою эмоциональную речь так, что и послушники и стражники взревели от воодушевления. Само положение главы всех священнослужителей города обязывало его быть хорошим оратором. Грэм тоже кричал, тоже радовался, хотя на самом деле у него было больше вопросов, чем ответов. Парень и так был послушником «на особых условиях», поэтому он просто делал то, чему за свою недолгую жизнь научился достаточно хорошо — не выделялся и делал то же, что и все остальные.
На самом деле, Грэм никогда раньше особо и не задумывался, почему началась эта война и зачем она вообще нужна. Эти вопросы начали появляться у него совсем недавно и только сегодня разгорелись с новой силой. Он не видел смысла сражаться с кем-то из-за богов, он не разбирался, да и просто не задумывался о таких вещах, как «патриотизм» и «долг перед своей страной». Всё это время он просто выживал ради того, чтобы выжить. И вопрос, который он себе задавал сейчас — «Что или кто виноват в том, что всем нам приходится так жить?»
***
Осада продолжалась уже неделю. В городе было достаточно припасов и пока что городские стены надежно сдерживали армию королевства Терос. Говорили, что в армии, окружившей город, было больше двадцати тысяч воинов. Время от времени был слышен грохот камней, выпущенных катапультами по оборонительным стенам. Всё чаще и чаще к храмовым лекарям приносили кого-нибудь из раненных защитников города. Послушники всё это время не покидали храмовый квартал и их обучение и тренировки старались поддерживать в обычном режиме, так что можно сказать, что для Грэма практически ничего не изменилось. Разве что больше не было его уроков с Каазом. Священник выполнял свои обязанности непосредственно на городских стенах. А ещё инструктор Черух лишь изредка приходил посмотреть на тренировки послушников, передав обучение паре храмовых стражей помоложе.
Все свои освободившиеся вечера Грэм посвящал размышлениям обо всем подряд. В его комнате было небольшое окно, и он часто сидел, смотря вдаль. Так и сегодня он смотрел на бегущие по вечернему небу темные облака и думал о том, как будет происходит сражение между теросцами и имперцами, когда сюда придет армия из столицы. От мыслей Грэма отвлек хлопот крыльев небольшого ворона, севшего на его подоконник.
— Ну здравствуй, приятель, — произнес мальчик.
— Каррр!
— Не знаю, что ты хочешь этим сказать, но готов поспорить, кое-что у меня для тебя есть, — сказал Грэм, доставая из кармана кусок раскрошившегося хлеба и протягивая его птице.
Ворон с большим энтузиазмом принял подарок и начал есть прямо на подоконнике. Грэм смотрел в его глаза и завидовал птице. На ворона вряд ли влияли войны, религиозные разногласия, да и сами боги, подумал в тот момент парень. И из-за этого ему отчего-то невероятно сильно захотелось самому стать вороном и улететь далеко, куда глаза глядят. Это желание в какой-то момент стало настолько сильным, что всё вокруг как будто потеряло краски, а Грэм поймал себя на мысли, что мир вокруг него замер, как в тот день, когда он сражался с волками на арене.
«Это оно, мой шанс!» — подумал мальчик и, сосредоточившись, посмотрел ворону прямо в глаза, представляя, как наносит птице мысленный удар и занимает её тело. В ушах раздался звон и Грэм почувствовал, как буквально за секунду его словно втянуло внутрь птицы, и он уже смотрел на себя со стороны глазами птицы.