Радостные женские восклицания были мне мёдом в уши. Да и мужчины с трудом сдерживали улыбки, глядя на своих спутниц.
С мужской частью на этом приёме тоже пришлось поговорить по душам на тему «женщина и бизнес».
— Вы вошли в историю обеих стран, став самой известной женщиной, занимающейся производством и торговлей, — не удержался от комментария младший брат Жан-Клода. Вроде бы мне его представляли, как занимающегося торговыми делами под руководством отца.
— И при этом той, кого постаралось уничтожить собственное правительство, — поддержал муж сестры, не пройдя мимо и этой стороны моей жизненной драмы.
— Если бы вы были мужчиной, то такого бы не произошло! — вторил ему другой зять этого семейства.
Ой, как всё запущено! Но я тоже могу зубки показать:
— Вы настолько наивны, граф, что верите в сказки? — уточнила я с ехидством старушки, прожившей не одно столетие так точно, и глядя на него как на малого ребёнка, — Если правительству что-то понадобится, в особенности если это касается денег, то они устранят хоть меня, хоть мужчину, хоть Императора Антии со всем его родом и малыми детьми.
М-да. Тут и возразить им нечего, потому как факт неоспорим. Решили мне свой ум показать, но показали лишь его отсутствие. Далее так и хочется вставить нецензурное слово, но я лишь снисходительно улыбаюсь. Как же я ненавижу таких… глуповатых мужчин.
После этого диалога разговоры стали более мягкими (никто не хотел попасть под мой острый язычок — так вам!), но не менее интересными, и поучаствовать в них пришлось не раз. Мои спутники, что сидели с двух сторон были вежливы и заботливы по всем правилам застольного этикета. Слева сидел уже знакомый мне по путешествию лорд Бабичев, из состава дипломатической миссии, который успевал оказывать знаки внимания и мне, и сидящей рядом с ним Лилии. Справа мне представилась высокая честь сидеть рядом с завидным холостяком всея Шамбалы — герцогом Леннон. Он был по-военному краток в словах и лаконичен в своих ухаживаниях, что меня устраивало на все двести процентов.
Вообще, всё, что происходило в большой столовой было очень позитивно-доброжелательно, и со стороны Смолландских было ко мне полное принятие в «высшую лигу». Да, общество Шамбалы на самом высоком уровне зачислило меня в свои ряды. А ещё, я обзавелась союзниками, которые всячески выказывали ко мне расположение — это как сам глава семьи и его супруга, так и Жан-Клод, и его коллеги — лорд Бабичев и лорд Зуев. Остальные вынужденно придерживались спокойного нейтралитета, словно прожжённые жизнью знатоки, но личного любопытства избежать не удавалось никому.
Когда торжественный обед был завершён, по старинной патриархальной традиции женщины и мужчины разошлись по разным комнатам — поговорить в более тесной обстановке по гендерному признаку. На самом деле, мужчины просто хотят без свидетелей выпить что покрепче, а женщины посплетничать о мужчинах.
Рассевшись на диванчиках разных форм и размеров, наш женский цветник под предводительством хозяйки дома, чуть ли не разом заговорил. Вопросы сыпались один за другим…
Не скажу, что женщины преисполнились ко мне дружескими эмоциями и сочувствием, скорее смотрели с недопониманием, как на что-то экзотическое и непонятное. Вроде как у существа моего пола должны быть другие приоритеты в голове, но я была возмутительно неправильна!
Для начала, я была для них «перестарком», что значит «старше двадцати одного года и не замужем», и в глазах большинства это был весьма существенный недостаток. Глупая патриархальная традиция! В этом почтенном возрасте, ни один приличный жених даже не обернётся в мою сторону, и это не только здесь в Шамбале, но и в Антии. Потому и свадьба «старенькой» баронессы с перспективным виконтом осуждалась обществом. И ничего, что Герберт старше меня — ему уже тридцать! — для мужчины это самое лучшее время для поиска невесты. Расклад — так себе, но эту партию я вела. Надеялась, что любовь и счастье в браке перекроет все эти «недостатки». Было и ещё кое-что, что мне приходилось нести как крест, учитывая наследственность древней крови, но лишний раз об этом старалась не вспоминать!
— Леди Клейтон, расскажите же нам, почему вы до сих пор не замужем? — леди Амалия всё же задала мне тот самый вопрос, что не давал покоя всему высшему обществу.
А что я? Правду всё равно сказать не могу, а вот «удобную и понятную правду для высшего общества» — легко!
— Леди, как понимаю все вы были сговорены своими родителями с будущем мужем, как здесь принято?