Выбрать главу

– Э-э! – забеспокоился Артём. – Значит, пустынные волки могут – сегодняшней ночью – наброситься на нас?

– Могут, – невозмутимо согласился бербер. – Но не нападут.

– Почему – не нападут?

– Потому, что я сейчас прогоню их. Лобо будут бежать отсюда прочь – всю ночь напролёт. Очень быстро бежать. Со всех ног…

Аль-Кашар тщательно затушил папиросу о рифленую подошву армейского ботинка, отошёл от костра на несколько шагов в сторону волчьей цепочки, задрал голову к небу, прикрыл глаза и, поднеся ко рту сложенные рупором ладони, завыл… Всё вокруг наполнилось бесконечно-печальными и безгранично-тоскливыми звуками. Вой, подхваченный и многократно усиленный чутким вечерним эхом, плыл над бескрайней пустыней плотным и всепроникающим маревом…

Пустынные волки, словно бы получив некий тайный сигнал-команду, резко остановились и, повернув ушастые головы в сторону Рыжего бархана, застыли – абсолютно неподвижными изваяниями. Вскоре мелодия воя изменилась: к печали и тоске добавились нотки колючей тревоги, потом – отголоски вселенского неотвратимого ужаса… Лобо, развернувшись на сто восемьдесят градусов, дружно и целенаправленно рванули прочь, постепенно превращаясь в крохотные, тёмно-рыжие точки…

Когда Аль-Кашар плавно отвёл ладони ото рта, и вой постепенно затих, Артём попросил:

– Научи меня, пожалуйста!

– Почему бы и нет? – невозмутимо пожал плечами бербер. – Научу, конечно! На этом призрачном Свете любое умение может пригодиться. Неожиданно для всех. Даже, и для самого умельца…

За последующие три месяца им ещё не раз встречались на пути стаи лобо, и Артём, в конце концов, неплохо научился отпугивать этих коварных хищников. А самого Аль-Кашара – уже в самом конце их командировки – достал-таки ливийский снайпер. Полчерепа снесло бедняге…

Артём, мгновенно прокрутив в голове былые знания, плавным движением поднёс мегафон к губам и, крепко зажмурив глаза, завыл… Он выл, стараясь не думать ни о чём постороннем, безостановочно произнося-повторяя про себя слова нехитрой молитвы – на причудливой смеси французского, английского и арабского языков: – «Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти жёлтые исчадия Преисподней – ушли навсегда! Сделай так, молю! Аллах Всемогущий! Сделай так, чтобы эти жёлтые…».

Он вышел из транса, только почувствовав сильные шлепки-удары по плечам и спине.

– А, что такое? – Артём опустил руку с мегафоном вниз и, открыв глаза, непонимающе огляделся по сторонам.

– Всё хорошо, они ушли! – заверила Таня, глядя на него обожающими и лучистыми, тёмно-зелёными глазищами. – Ты у меня – настоящее чудо! Легендарный и всемогущий воитель! – звонко чмокнула в щёку.

– Отставить поцелуи! – грозно рявкнул Мельников. – Тёмный! Коротко доложи, в чём тут дело!

– Ливийские шакалы.

– Не врёшь? – недоверчиво прищурился подполковник. – Откуда в питерском метро – взяться пустынным волкам? А? Бред какой-то! Впрочем, сейчас ни до этого… Посмотри, что творится вокруг!

Даже не осматриваясь, только по долетавшим звукам, можно было однозначно и безошибочно определить, что власть на платформе была нагло узурпирована всеобщей паникой. Визгливые вопли, болезненные стоны, безудержный плач и истеричные всхлипы – неслись со всех сторон…

– Имеем два трупа, один из них – детский. Третий, возможно, находится в туннеле, – громким и на удивление спокойным голосом известил подошедший Василий Васильевич. – Покусанных – больше половины. Люди совсем ошалели от страха и боли… Надо, подполковник, снова пускать усыпляющий газ. Надо! Иначе, скорее всего, не справимся. Многие раненные, даже, не дают себя перевязать…

Мельников, включив рацию, приказал:

– Никоненко! Пусть все бойцы оденут противогазы! Лично сообщи каждому и проконтролируй… Три-четыре минуты у тебя. Роджер! – обернулся к Артёму. – Тёмный! Сгребай свою ненаглядную наяду в охапку и немедленно дуй в бункер! Не спорь, у вас же нет противогазов, а спать бойцам спецкоманды сейчас не следует. Потому как – дел много… Горыныч вам выдаст обмундирование. Переодевайтесь и сразу же возвращайтесь. Газ выветривается за пару-тройку минут… Всё, это приказ! Выполнять, майор! Паспорта, кстати, сдайте капитану Горнову… Бегом, марш!