Конечно, рано или поздно человек знакомится с неканоническими точками зрения, и тогда у него появляется выбор – верить или не верить официальному мифу и если верить, то — в каком объеме. Но к этому времени его мировоззрение как гражданина уже в основном сформировано. Ревизионизм есть для меня попытка переписать государственный миф, причем нередко новый миф оказывается куда менее связанным с реальностью. Поэтому его не следует смешивать с достаточно распространенной ситуацией, когда общепринятая ранее научная концепция сменяется другой. Обычно такое кардинальное и безусловное изменение канонов науки в оценке того или иного события связано не с победой альтернативной точки зрения «в войне идей» или на поле интерпретации известных фактов, а с появлением каких-то новых доказательств, введение которых в научный оборот однозначно подтверждает или опровергает ту или иную точку зрения.
Именно поэтому я очень жестко отделяю попытку историка установить объективную истину и пересмотрев некие исторические стереотипы, вернуться от мифа к реальности, от стремлений, жонглируя фактами, заменить один миф на другой. С точки зрения конфуцианца-государственника, «покушение на историю государства» есть серьезное покушение на его идейные основы. Как сказал Мао, «сознание врага и политическая воля его лидеров является гораздо более важной целью, чем тела его солдат». Деструктивное влияние ревизионизма в этом вопросе очень велико, поскольку мифы, которые служат объектом покушения, как правило, являются краеугольными камнями той или иной идеологии или знаковыми примерами, которые служат для воспитания национальной гордости.
Можно обратить внимание на то, что ни один из ревизионистских мифов, касающихся современной истории России и СССР, не является позитивным: они разрушают старые конструкции, но при этом не выстраивают ничего взамен. И потому, с точки зрения «теории заговора» деятельность Резунов и Фоменко можно расценить как целенаправленное воздействие на разрушение исторической памяти и ослабление патриотических чувств. Поясним. Наблюдая в преддверии 60-летия Победы наплыв фильмов, статей и телематериалов вполне определенной направленности, человек, не знакомый с историей войны очно, окончательно свыкнется с мыслью, что победой нам гордиться нечего,— режим был кровавый и ужасный, Гитлер, конечно, был хуже, но совсем немножко, так как хотел убить всех евреев вообще, а Сталин уничтожал только самых талантливых представителей своего народа и его интеллигенции; армия могла побеждать, только закидывая врага своими трупами (и вообще, все победы были одержаны только штрафбатом, в спину которого стрелял заградотряд); на оккупированной территории советские войска были хуже фашистов, не уступая им в насилии и мародерстве. Между тем, на фоне отсутствия у нас до сих пор государственной идеологии победа в войне является одним из наиболее важных знаковых событий, служащих источником патриотизма. Когда же каждое из подобных знаковых событий дискредитируется, у нас получается страна, которую не хочется и незачем защищать. Что в ней было и есть такого, что достойно сохранения?