Здесь ситуация осложнена тем, что специалист очень часто реагирует на «свой участок знания». К примеру, если в тексте выступления кого-то, кто называет себя политологом, я вижу вопиющие ляпы, которые касаются истории Кореи или современной ситуации на Корейском полуострове, мне психологически будет достаточно сложно поверить в то, что в других областях, которых касается данный автор, он компетентен.
Определенной антитезой к упомянутому выше приему является -
Таковая сводится к признанию своих мелких и несущественных для концепции ошибок. Однако за таким признанием обычно следует требование к оппоненту: «Я признал свои (мелкие) ошибки, а вы признайте свои (ошибочность данной концепции)».
Этим приемом очень хорошо владеет Буровский, который на страницах своей книги, вроде бы, громит и сионистов, и антисемитов. Однако среди антисемитов критике подвергаются их наиболее «пещерные» представители, и, отметя самые одиозные и радикальные книги данного направления, автор совершенно спокойно опирается на те, в которых те же самые мысли высказаны в более цивилизованной форме. В результате получается: «Конечно, представление о том, что евреи приносят в жертву христианских младенцев, является мифом. Всем известно, что они просто убивают русских детей, чтобы обеспечить геноцид нашего народа».
Часто встречающимся аргументом оппонентов теории об "особенной агрессивности СССР" является риторический вопрос — «а зачем тогда Сталину /Брежневу танков больше чем во всём остальном мире вместе взятом/линкоры класса 'Советский Союз/подставить по вкусу». Некорректность приёма в том, что ответ подразумевается очевидным, а собеседник в подтексте упрекается в том, что он не знает таких очевидных вещей.
От непосредственной критики конкретного оппонента по принципу «сам дурак» прием отличается тем, что из числа представителей противоположной точки зрения отбираются или высказывания людей, зомбированных официальной пропагандой и несущих откровенную чушь (подтекст — «мы пытаемся установить истину, а у них мозги прокомпостированы»), или ярко выраженных маргиналов (подтекст – «сами видите, какие они все и насколько с ними можно вести нормальный научный диалог»).
Прием, при котором экстремальные элементы движения выдаются за его мэйнстрим, достаточно распространен не только в данном контексте. Кроме того, он накладывается на понятную ситуацию, при которой в объектив журналистов, снимающих нечто новое, незнакомое и непонятное, попадают «не самые умные, а самые шумные» — те, кто будет выигрышно смотреться в кадрах хроники. Мне это очень хорошо знакомо по телепередачам о неформалах, в особенности – о ролевиках.
Эта тема достаточно развита в текстах по искусству демагогии «Двенадцать приемов литературной полемики» от Карела Чапека или тексте М. Шапиро «Как распознать идиота во время дискуссии».
Поэтому просто отметим, не развивая мысль, таких приемов как срыв дискуссии, перевод ее в скандал (истерика, жалобы типа «меня травят», «меня оскорбляют»), оскорбления оппонента, обвинение его в демагогии. Сюда же — намеренный отказ от дискуссии с мотивировками типа «Что им тут доказывать? Нас все равно не захотят услышать» или «для того, чтобы полностью раскрыть абсурдность вашей точки зрения, мне придется набить целый том, а на это у меня нет ни сил, ни времени, ни желания».
Сюда же и замаскированные наезды на аудиторию категории «только дурак не поймет, что..». Сюда же и приемы типа «перевода стрелок», когда вместо ответа на неудобный вопрос ревизионист меняет тему, сохраняя наступательный тон, либо выступление в стиле: «Я не буду отвечать на этот вопрос, пока вы не ответите на мои». Впрочем, мы несколько увлеклись и ушли в описание приемов той «прикладной демагогии», которая относится к ведению дискуссии вообще. Тема эта достаточно интересная, но ревизионизма касается «боком». Поэтому остановимся, посчитав, что мы уже сказали достаточно много.