Выбор мной был сделан в пользу секции, которая позиционирует себя, как подготовка к боям ММА. Само название больше популистское, но я знал тренера. Это был Митков Арсений Дмитриевич. В той реальности, где Матюшкин стал «Полковником» именно Митков, которого все знали, как «Арсен», стал начальником военной подготовки у главного конкурента нашей общины в городе. Тогда тренеру было за пятьдесят лет, но даже Асобист с Видоком считали, что Арсен был самым сильным фактором в становлении группировки Полковника, так как смог вчерашних менеджеров не только обучить азам воинского искусства, но и воспитать в них дух. Видок, после акции по устранению верхушки группировки даже выпил стакан водки за упокой Арсена.
Митков уходил из армии майором, но не найдя себя на гражданке, пошел в «музыканты» - русскую частную военную компанию, наемником которой отрабатывал во многих горячих и тлеющих точках планеты. Сейчас же Арсений Дмитриевич сорока пяти летний мужчина уже как два года назад открыл свой спортивный зал, и стал заниматься подростками, ну, а такие как я, кому за двадцать, ходят к нему на платной основе, стоимость которой внушительная, но и результат, по отзывам, лучший в городе. Есть и группа профессиональных бойцов, которые уже сами приносят доход своими выступлениями.
Я же не хотел тренироваться в группе «фитнеса», а стремился попасть сразу к профессионалам. Казалось, что моих навыков, которые я получил на базе, тренируясь с группой Видока, будет достаточно, чтобы не опозориться в первый же день. Вот только тело пока еще не было способно в достаточной степени реагировать и выдавать нужную скорость и навыки. Так, при выполнении боя с тенью, я растянул мышцу правой ноги настолько, что пришлось даже обезболивающий крем использовать и отменить на два дня интенсивные тренировки.
После утренней пробежки и комплекса упражнений, я, как уже было заведено, принял контрастный душ и хорошо поел. Мой рацион составляли на утро три вареных яйца, овсяная каша, салат из овощей и два тоста с арахисовой пастой. Здоровое питание с чуть увеличенной калорийностью, чтобы наращивать мышечную массу. После обеда запланирован тренажерный зал, после которого засяду в сауну. Еще был в планах бассейн, но и отметиться рефератом по социологии, чтобы получить автоматом зачет тоже нужно, поэтому водные процедуры пришлось отменить.
Однако, при всех изменениях в своем поведении, относительно того, каким я был в прошлой жизни, «наркотик» этого времени добрался и до меня – соцсети и в целом интернет, поглотили. Нет, я не стал постить еду, или меланхолическое выражение лица, сидя на унитазе, но вот доступность новостей, аналитики, статей обо всем и всех – это захватывало. В общине были и фильмы и разные электронные книги, но при ограничениях электричества и постоянной занятости читать литературу сложно. Тут же раздолье. Тем более, что есть ряд важнейших для меня моментов, которые пропустить я не мог.
Вчера, наконец, я нашел нужную статью, в которой буквально в несколько абзацев описываются события, связанные с жестоким изнасилованием и избиением Инги, у которой, оказывается, фамилия Боровко. И вот часть ночи и сегодняшнее утро я трачу для сбора информации о тех тварях, что испортили жизнь девочке. Они должны прочувствовать все возможные муки. Пять совершеннолетних скотов, включая и того, кого Инга звала «своим парнем» всю ночь насиловали и били девочку. Находясь под препаратами, они приковали ее наручниками к батареи и измывались.
А потом… Наше общество проявило «солидарность и заботу», путем психологического давления на неокрепшую девичью психику. Ведь ничто так не привлекает внимание и возбуждает интерес, как горе человека. Кто-то ее демонстративно жалел: «Ай, девочка, детей не будет, мужика нормального не будет, так-то испортили», кто за глаза, но, не стесняясь, громко утверждал, что сама виновата, что нормальные парни сейчас из-за потаскухи срок мотают. Были даже покушения на девочку, когда друзья и родственники осужденных ее били. Тогда окончательно и уснула девочка Инга и проснулась боец Афина, пусть еще не на службе, но характером и жизненным выбором. Инга смогла отбиться от прямых нападок, расквасив не один нос обидчикам, но психологически больше стала уходить в себя. Всех не побьешь, в школе девушку ровесники избегали и не общались, кто боялся, кто порицал, а кто и осуждал.
Я хотел вернуть девочку к жизни, поговорить с мамой Инги, которая одна воспитывала дочь и винила именно что дочь в своих неудачах, подливая масла и так уже зарево горя. Нужно было, пока не стало поздно увозить девочку, выдернуть ее из окружения, чтобы не было ни одного человека, кто знает о трагедии, уехать от родственников уродов, которые по любому будут винить всех, но не своих детей. «Они же так не могли, эта девка их подставила» - никто не станет кричать или писать гадости в подъезде. Пусть будущая община и потеряет Афину, но, будем надеяться, приобретет Ингу, а с ее характером, балластом для любого общества она не станет.