– Опаздывает, – буркнула Джена, посмотрев на наручные часики.
– Покорнейше прошу снисхождения, – с виноватым видом произнес Старейшина Воуро, подбегая к столику. Он поправил алый галстук и несколько раз поклонился. – Как всегда, очаровательна.
– Опаздывать на назначенную собой же встречу… Вы не перестаете удивлять, господин Воуро.
Старейшина стыдливо посмеялся.
– Столько дел внезапно навалилось, знаете ли.
Тут к столику подошла Нирая, положив меню перед Воуро.
– А я вас знаю, юная госпожа, вы дочь Силлы, – заметил он. – Как неудачно молодой особе оказаться волонтером в такой праздник.
– Добрый вечер, господин Дантэ, – поклонилась Нирая. – Да, с одной стороны я сама виновата, с другой – вношу вклад в доброе служение обществу. Госпожа Таитэ, ваш заказ придется подождать чуть дольше. На кухне сломалась плита.
Джена вздохнула:
– Ничего страшного, Нирая. – Когда официантка удалилась, женщина обратилась к Старейшине: – Вы какой-то встревоженный.
– Поразительно, что ты, дорогая моя, спокойна, – серьезно ответил Воуро, просматривая меню. Искусственными глазами он глянул над ним на голубой платок, что закрывал следы удушения на шее Джены. – Ваша дивная разработка нашумела далеко за пределами секретных лабораторий и проектных бюро.
– Расследование – дело Регул Протекта, – сдержанно произнесла Джена. – Я стараюсь не забивать разум лишними тревогами.
– Тьма чует угрозу, – чуть подался вперед Воуро. – Вы, верно, даже и не слышал о теракте в библиар астра?
Бесстрастное выражение Джени сменилось удивлением. Библиары в Сообществе Света были крупными электронными хранилищами знаний со всех уголков Вселенной. Любое научное знание подлежало обязательной регистрации в системе библиаров, чтобы в дальнейшем искусственный интеллект компилировал их, анализировал. Библиар астра хранил знания в области астрофизики и инженерии, помогал ученым в разработке космических кораблей, различных устройств для астропутешественников и колонизаторов других миров. Уничтожение подобного хранилища грозило серьезно замедлить темпы научного прогресса.
– Не только ученые в опасности, под угрозой и сами знания, – продолжил Воуро. – Это большая тайна, однако же мы с вами близки, моя дорогая, а посему я с вами открыт. Армия всерьез обеспокоена недавними событиями и проводит охранительные мероприятия.
– Ко мне приставят личную охрану?
Воуро покачал головой.
– Совет Милитарис считает наилучшим исходом спрятать ключевых ученых и членов их семей. Взять, так сказать, под полную опеку свою.
Джена отвернулась к улице. Она предполагала, даже ожидала, что подобное случится. И раньше на Советников или известных ученых нападали еретики Тьмы. Но все же известие о том, что теперь и ей с сыном угрожает опасность, выбивало из равновесия. Женщина помассировала лоб указательным пальцем.
– Я так понимаю, как можно скорее, – уточнила она, посмотрев на Воуро исподлобья.
– Положительно, завтра утром.
Джена вздохнула и склонила лоб на ладонь.
– Прошу меня простить, – сказал Воуро и встал из-за стола. – Я забыл помыть руки.
Ужасно. Все просто ужасно. Джена готова переехать в храм Карониса и оставаться там взаперти столько, сколько потребуется. Но Шонэс... Мальчик уже готовится к выпуску из университета, у него только начались отношения с девушкой. Джена давно не видела сына таким счастливым. Да и она сблизилась с сыном, как никогда раньше, но лишать его свободы из-за важности своего проекта Джена не хотела больше всего. Если им угрожает опасность, то военные ни за что не позволят ему видеться с друзьями. И вот среди толпы празднующих она увидела его. Шонэс шел в компании друзей, смеялся и держался за руку с девушкой. Заметив маму, юноша сначала присмотрелся получше, а потом, убедившись в том, что это именно она, помахал ей рукой. Вместе с ним Джену поприветствовали и остальные ребята.
– Мы сейчас к тебе поднимемся! – крикнул он.
– Госпожа, – обратилась к Джене девочка с цветочной корзинкой. Юная особа мило улыбалась женщине и чуть раскачивалась, будто под слышимую только ей музыку. Странным показалось женщине то, что у ребенка был могильный букет.
– Здравствуй, мне не нужны цветы, – ответила Джена. Но улыбка девочки становилась только шире и милый взгляд больших глаз постепенно перетекал в безумный. Зрачки расходились в стороны, будто ребенок окосел, а края слюнявых губ заходили почти до ушей, собирая щеки в морщинистые бугры. Девочка судорожно задрожала.