Любовь к себе тесно граничила с ненавистью, перемежалась с жалостью. Адель сжала кулаки. Ни одна она сейчас переживает ужас. Она вытерлась, переоделась в чистую одежду и вышла к человеку, что ее спас. У него все ответы, а, может, и ключ к избавлению от тягот прошлой жизни.
Бункер был просторный с несколькими комнатами. Дверь в отдельное помещение под расположение солдат была закрыта. Адель не знала все ли военные сейчас вместе с гражданскими в комнате или еще кто-то сейчас просто отдыхает. На кухне царил кулинарный беспорядок. Один солдат снял с себя экзоброню и мыл посуду после готовки. Только сейчас Адель уловила запах специй. Все собрались в главном зале, к которому и вела громадная дверь из канализации. В самом центре расположился небольшой столик, окруженный двумя старыми диванами и креслом. Под невысоким потолком чуть слышно шумела вентиляция, стрекотали старые лампы, в свете которых поблескивала пыль. После пережитого ужаса Адель уже не была полностью уверена, что от демонов вообще можно где-нибудь скрыться. Она раньше никогда не страдала клаустрофобией, но здесь ощущала непрекращающуюся тревогу. В стальной коробке девушка чувствовала себя крысой в клетке, смиренно ожидающей незавидной участи. Адель казалось, будто стальные стены сжимаются, давят на нее, а вентиляция высасывает последние остатки воздуха. В ушах все звучали вопли людей, хотя на самом деле ни один звук снаружи не пробивался. До сих пор перед ее глазами возникали лица тех, кто вместе с ней упал в пролив. Образы смерти навсегда застыли в памяти, а горький вкус крови – прилип к губам.
– Все хорошо? – осведомился Дин. Он подал Адель кружку горячего шоколада.
– Пойдет. Спасибо. Очень мило, но я бы лучше выпила чего покрепче.
Дин слабо усмехнулся.
– Такое тоже есть. Я Дин, это моя девушка, Катя, – он указал на хрупкую особу, что корпела над раной Шонэса.
Таитэ сидел на облезлом кресле и покорно ожидал, пока названная сестра закончит накладывать швы. Действовала она быстро, но осторожно. Катя управлялась с медицинской иглой и зажимом так, будто они были продолжением ее рук.
– Ты уверен, что здесь нас не найдут? – неуверенно спросила Адель, оглядываясь.
– Уверен, – кивнул Шонэс. – Стены выдержат давление в несколько десятков тонн, в них вмонтированы устройства, блокирующие сенсоры и сканеры Легиона.
– Вы давно тут? – спросила Адель у Дина, когда они сели на диван напротив Шонэса.
– Несколько часов. О том, что снаружи, знаю только от Кати. О, – парень замешкался, неуверенный в правильности слов, что хотел произнести.
– Вторжении.
– Да, – со вздохом согласился он. Дину стало легче от осознания того, что есть с кем разделить откровение о происходящем. – Древних богах, войне Света с Тьмой, и все такое.
– Ты с ними давно знаком, но ничего об это не знал? – удивилась Адель.
– Совершенно нихрена, – Дин поставил локти на колени и подпер ладонями лоб. – Я бы не поверил, если б не Катя.
– Поверь, лучше быть на твоем месте…
– Так какой у нас план? – поинтересовался Дин, подняв глаза на Шонэса. – Будем прятаться, пока не придет помощь?
– Пару недель мы сами по себе, – отрезал иномирянин, поморщившись, когда Катя специальным пинцетом подцепила кусочек порезанной кожи и аккуратно проткнула ее иглой. – Отсидимся неделю. К тому моменту Легионы закончат… – он хотел сказать «Обряд», но решил, что это будет лишним замечанием. – Кхм, после по тоннелям проберемся в доки. Там нас должно ожидать судно.
– Что-то я сомневаюсь, что хоть какие-то лодки уцелеют.
– Эта уцелеет.
– И куда поплывем? – спросила Адель.
– В Санкт-Петербург.
В сторону Шонэса бросили пару вопросительных взглядов.
– Почти все сто пятьдесят лет на Земле, я прожил именно в России. Там ресурсы, связи, то, что поможет нам отбить атаку Легиона.
– Какое-то оружие? – поинтересовался Дин с нотками надежды в голосе.
– Ключ к нему, – кивнул иномирянин.
– Шонэс говорит, что среди нас есть тот, кто станет аватаром одного из Великих Духов, – сказала Катя, не отвлекаясь от наложения непрерывного хирургического шва.
– Чего? – вскинул брови Дин. – Типа среди нас есть какой-то избранный?