"Мне не нравится то, что мы должны как-то выкручиваться, согласившись с потерей 400 млн. дол.,— говорит Амелио.— Предстояло найти менее болезненный способ пережить это. Но сама мысль об этом другом способе была невыносимой. Прошлой ночью я спал только пять часов. Скорее всего, следующие несколько недель мне также не придется спать спокойно, поскольку я вынужден принять тяжелое, но единственно возможное в данной ситуации решение. И я буду решителен, хотя в данный момент удовольствия от этого не испытываю". Измученные ожиданием и затравленные служащие Apple обреченно выслушивали его заверения. Они не смогут забыть его последние слова и не простят ему их.
"Проклятие! — выругался Амелио в сторону телекамер, транслировавших мероприятие.— У меня просьба: больше не ставить меня в такое положение".
Не ставить его в такое положение? И это говорит мультимиллионер, который подвел свою компанию под кадровую чистку, сохранив все свои личные гарантии? И это слова исполнительного директора, не удосужившегося появиться на генеральной репетиции собственной речи, от которой зависела судьба компании, человека столько переплатившего за NeXT — убыточную компанию? Сначала с служащие впали в шок, а затем, вернувшись на рабочие места, дали волю своему негодованию. Возвратившись в свои кабинеты, люди перечитали таблички с лозунгом: "Давайте вместе делать дело!", которые год назад Амелио заставил всех развесить на рабочих местах. Многие на своих табличках обвели красным фломастером слова: "Я возьму на себя все неудачи, разделю с вами все победы".
Когда его спрашивают об этом, Амелио неуверенно пожимает плечами и пытается оправдаться. "Фраза вырвана из контекста",— утверждает Амелио, объясняя, что "проклятые" слова относились к рассказу о том, как он не спал ночь, обдумывая варианты решения проблем Apple. Однако это никоим образом не следует из дословного смысла произнесенной им фразы. На всякий случай Амелио добавляет: "Что я могу сказать? Мне надо было произнести это как-то иначе, чтобы избежать возможного искажения смысла. Она не должна была так прозвучать. Думаю, большинство людей неправильно ее интерпретируют, некоторые даже оскорблены ею, хотя мне искренне жаль... Я действительно прошу у них прощения".
Нам следует восхищаться рядовыми эппловцами и сочувствовать им, преданным вопреки всему любимой компании. Им столько пришлось выстрадать за годы из рук вон плохого руководства, сохранив сверхъестественную веру в то, что коллективными усилиями они приближают светлые времена грядущего ренессанса Apple Computer. В отличие от Амелио и людей его породы, большинство из них работали не ради денег и не ради личной славы. Они продолжали верить, что своим трудом участвуют в изменении мира. "Те, кто был здесь только ради денег, давным-давно взяли расчет,— говорил мне один менеджер по маркетингу как раз в то время.— Мы остались здесь ради своей религии".
Поистине невероятная преданность рядовых служащих компании, которая, по мнению многих, обречена, вряд ли поддается какой-либо количественной оценке. Ее можно сравнить разве что с преданностью пользователей Макинтош, которые продолжают покупать эту марку, несмотря ни на что. "Если бы меня попросили назвать главного героя этой десятилетней эпопеи Apple,— говорил мне Гай Кавасаки в начале 1997 года,— у меня был бы только один ответ: рядовой эппловец".
Джил Амелио, несомненно, был талантлив, иначе бы он не смог подняться столь высоко. Однако в своих неудачах он обвинил подчиненных, обнаружив тем самым негативную черту своего характера, которая проявилась еще в одном эпизоде его выступления со сцены 'Таун Холл". Он начал критиковать слабую и фрагментарную маркетинговую политику, сильно сдерживавшую развитие компании в последние годы. Но необходимо помнить, что нападал он на маркетинговые планы, которые сам же и подписывал.
Сразу после возвращения Амелио в Apple в мае 1996-го один из высокопоставленных управленцев направил исполнительному директору записку, в которой жаловался, в частности, на плохую организацию и раздробленность эппловской системы маркетинга. К примеру, отделение Apple Pacific имело свое собственное, независимое от центра маркетинговое подразделение, как, впрочем, и Apple USA, Apple Europe и практически все остальные торговые представительства. Реорганизация, которую проводил Амелио, привела к еще большей разобщенности маркетинговых служб: вместо прежнего десятка в мире появилось двадцать два представительства Apple. Интересно вспомнить, что говорил об этом Амелио с трибуны, в то время как маркетинговый директор компании Сатжив Чахил в огромном тюрбане сидел в первом ряду зала.