Падение Жана-Луи Гассе
Однажды вечером — шел 1989 год — секретарша Майкла Шпиндлера поднялась из-за стола на четвертом этаже штаб-квартиры Apple по Де-Анца,7, и направилась проведать своего шефа. Ей показалось, что после очередного многочасового рабочего дня тот просто растворился в воздухе за дверью своего кабинета, расположенного по соседству с кабинетами других высших руководителей компании.
Войдя в его кабинет, она остолбенела: Шпиндлер, один из ведущих менеджеров компании, человек крупных габаритов и с легко возбудимым характером, явно пытался укрыться под своим столом из отбеленной древесины, стоящим у одной из стен. Шпиндлер не обратил ни малейшего внимания на взволнованный голос секретарши, спрашивающей, все ли с ним в порядке, и она позвала на помощь другую секретаршу, которая, заглянув через стеклянную дверь в кабинет, не поверила своим глазам: "Мной овладел приступ нервного смеха. Шпиндлер стоял на четвереньках, обхватив голову руками". Растерявшиеся женщины позвали на помощь кого-то из еще остававшихся на этаже. Этому человеку, по-видимому, одному из старших менеджеров Apple, удалось мягким, спокойным тоном уговорить Шпиндлера вылезти из-под стола. "В последующие годы мы ни разу не обмолвились и словом об этой истории, хотя ни один из нас не мог забыть ее",— вспоминает вторая секретарша, ныне не работающая на Apple.
В тот период Майкл Шпиндлер был постоянно перегружен работой. Ему приходилось буквально разрываться на части между центральной штаб-квартирой компании и офисом Apple Europe в Париже, где он занимал пост президента быстро растущего европейского отделения Apple. По свидетельству коллег, Шпиндлеру не всегда удавалось противостоять сильным стрессовым ситуациям; кроме того, он нередко жаловался на хронические недуги, такие как проблемы с позвоночником и больное сердце. Увы, в ближайшие месяцы и годы Шпиндлеру предстояло взвалить на себя еще больший груз забот. По коридорам штаб-квартиры Apple Computer вновь повеяло ветром перемен, который в конце концов вырвет этого странного трудоголика по прозвищу Дизель из рядов высшего эшелона руководства Apple и поднимет его на самый верх головокружительной корпоративной пирамиды.
В 1989 году над вселенной Apple по-прежнему властвовал эксцентричный француз Жан-Луи Гассе, больше всего на свете ненавидевший два слова — "рыночная доля". Как проповедовал Гассе, компьютеры Apple настолько элегантны и прекрасны, что представляют собой отдельный класс ПК, и поэтому бессмысленно пытаться сопоставлять их с продукцией остальных производителей. Apple нет нужды стремиться увеличивать свою долю на рынке, утверждал Гассе. Более того, компании вообще не следует обращать внимание на этот показатель. Все, что нужно для процветания Apple,— это продолжать выпускать великолепные компьютеры марки Макинтош, за которые компании с готовностью выложат денежки, позволяющие Apple получать солидную прибыль и содержать огромную армию исследователей и инженеров, находящуюся в полном и единоличном управлении самого Гассе.
В конце 80-х стратегия "правого верхнего угла" еще продолжала верой и правдой служить Apple, во всяком случае, если судить по финансовым показателям компании. К 1989 финансовому году (последним месяцем которого является сентябрь) доходы Apple выросли до рекордной отметки в 5,3 млрд. дол., а прибыль — также впервые в истории компании — подскочила аж до 454 млн. дол. При этом валовая прибыльность, измеряемая по отношению к общему годовому объему продаж, оставалась на неприлично высоком уровне — 49%. Впрочем, ряд других статистических показателей уже начинал указывать на грядущие проблемы, с которыми вскоре предстояло столкнуться рыночной стратегии Гассе и компании в целом. Эти показатели были связаны именно с тем понятием, о котором не следовало упоминать в присутствии Гассе,— долей Apple на рынке ПК.