снял с него носок с ключами и отправился в государственную казну.
Меншиков шел по пустому коридору, сжимая в руке шерстяной носок
Ромодановского. Путь в казну лежал мимо покоев камер-фрейлины Гамильтон.
Меншиков ускорил шаг. Вдруг дверь фрейлинской распахнулась и на него
налетел Ганнибал Пушкин. Князь от неожиданности выронил носок.
-- Опа! -- Ганнибал удивленно разинул рот. -- Откудова негры?
Меншиков бессвязно замычал.
-- Ты что, по-нашему не понимаешь?
-- Угу...-- Светлейший кивнул.
-- Сроду я в Петербурге негров не видывал, окромя брата!... Вот что,
черномазый, стой здесь. Я за братом. То-то он удивится!
Ганнибал убежал. Меншиков чертыхнулся, поднял носок и пошел грабить казну.
Ганнибал вбежал в комнату и принялся будить брата.
-- Слышь, Занзибал, вставай быстрее. По дворцу негр ходит. Новенький.
Занзибал отмахнулся:
-- Отстань. Мне ехать завтра, а ты поспать не даешь. -- Он натянул на голову
одеяло.
-- Да вставай, я тебе говорю! Я там возле покоев Гамильтон земляка
встретил. Настоящего! Носок шерстяной нес! Мерзнет видать.
Занзибал сел на кровать.
-- Ты чего, рехнулся? Откудова здесь неграм взяться?
-- Пошли покажу. Я ему велел в коридоре ждать.
-- Если соврал -- убью! -- Занзибал слез с кровати.
Через пять минут братья арапы были на месте.
-- Ну и где твой негр? -- зло спросил Занзибал.
-- Только что здесь был...Точно тебе говорю... Давай вокруг пошарим.
-- Нашел дурака. Мне завтра вставать рано, а ты... Я спать пошел.
ГЛАВА 14
РАЗЛУКА
Петр Алексеевич смотрел вслед удалявшемуся кораблю.
-- Ну вот, -- обратился он с стоявшему рядом Ганнибалу, -- отплыл твой
братишка в Ипонию. Таперича нескоро возвернется.
-- Энто да. -- Вздохнул Ганнибал и посмотрел в подзорную трубу. -Платком
машет. Посмотрите Петр Алексеевич. -- Он передал царю трубу.
Царь долго смотрел в трубу, покуда у него не начал слезиться глаз.
-- Один ты, арап, остался. -- Вздохнул он.
-- Дак, я мыслю, государь, энто вы нарочно нового негра в Петербург
выписали? Для симметрии своеобразной?
-- Какого негра?
-- Вы, государь, сулпризец мне сделать хочете, посему не признаетесь. Да
токмо я сегодня ночью вашего ефиопа в коридоре зрил.
-- Да ты о чем это, Ганнибалка? -- удивился царь.
-- Как об чем? Видел я сегодня ночью вашего ефиопа во дворце. Побег я
Занзибала звать для знакомства, а черномазый скрылся.
-- Тебе это, видать приснилось! Никаких я негров не выписывал.
-- Где ж приснилось? Когда я его, лопни мои глза, прямо как вас наблюдал.
Ростом примерно с Меншикова, в руке носок шерстяной держал. Мерзнет,
видать, с непривычки.
-- Рехнулся ты маленько, как я погляжу. Энто все в бабах твоих причина.
Ночью спать надо, а не по коридорам шастать. Ладно, пошли отсель.
ГЛАВА15
ЧЕРТ -- СООБЩНИК ЕФИОПА.
Петр зашел в кабинет и склонился над картой.
В дверь постучали.
-- Да-да! -- Крикнул Петр, не оборачиваясь.
Вошел Ромодановский с перевязанной головой.
-- Здравия желаю, государь.
-- Здорово, князь-кесарь. -- Петр исподлобья посмотрел на Ромодановского. -
Чего с башкой?
-- Так что, государь, не знаю как и начать. -- Ромодановсий потупился. -- ...
А токмо ограбили нынче ночью злодеи твою, Петр Алексеевич, государственную
казну.
-- Ни хрена себе! -- Вскинулся царь. -- А ты куда смотрел, подлец?!
-- Дак я и смотреть никуда не мог, потому как злодеи энти, зная, что я им
воспрепятствовать стану, первым делов меня оглушили и к кровати узлами
прикрутили. Чуть не окочурился. Не вели казнить, государь, а сперва
выслушай.
-- Говори, собака!
-- Вчерась я как чувствовал беду -- почивать улегси, ан не спится мне. Лежу,
с боку на бок поворачиваюсь. Два раза подымался квасу выпить. Потом уже
задремал тревожно. И видится мне в тую пору сон премерзкий: иду я по
пустыне и будто бы я слон. Иду, значит, хоботом груши сымаю и жру. Как
вдруг, скачет навстречу соловая амператрицина лошадь, а на ней генерал
Брюс восседает. Стал я его грушею с хобота кормить, так ентот Брюс грушу
проглотил, а хобот мой узлом перетянул. Стал я задыхаться и проснулся.
Вижу -- черт передо мною скалится. На лбу у него рога с аршин, а морда
волосьями черными обросла, аки у пуделя. Я было хотел его перекрестить, да
токмо аспид ловчее оказалси -- копытом меня по лбу переделал. Очнулся я под
утро к кровати узлами прикрученный, на лбу шишка болит. Еле жив. Начал я
от боли стонать -- сын проснулся и меня отвязал. Глядь -- нога босая, носка
с ключами нету. А другой носок на месте. Вот, государь.
-- Ты что, рыло, носки мне тычешь? Велено тебе было казну стеречь, а не
носки!
-- Дак я и рассказываю, государь. Я как пропажу носка обнаружил, так сразу,
как есть в исподнем, в казну и побег. Прибегаю -- точно -- дверь настежь и в
казне нехватка. Я сына там оставил, чтоб остальное не растащили, а сам к
вам.
-- Так. -- Царь выбил трубку. -- Зови своих сатрапов и Меншикова зови.
Через четверть часа все былы в сборе, последним пришел Ушаков со товарищи.
Петр расхаживал из угла в угол, покусывая трубку. Вошедшие нервно
топтались на ковре.
-- Ну что, все на месте? -- Строго спросил царь.
-- Так точно, государь. Все. -- Отрапортовал Ромодановский.
-- Тогда расскажи всем, холера, как ты мою государственную казну просрал.
Ромодановский утер платком вспотевший лоб и принялся рассказывать:
-- ... и носок у меня с ключом стащили. -- Заключил он. -- А черт ентот
шириной морды примерно... -- он обвел всех взглядом, -- ... примерно с
Меншикова будет...
-- Постой, постой! -- перебил его царь, -- Носок, говоришь, шерстяной?!
Сказывал мне Ганнибалка сегодня утром, быдто ентой ночью зрил он во дворце
ефиопа какого-то. И имелся у оного ефиопа носок шерстяной в руке. Я его
ишо на смех поднял.
-- Так, наверное, Ганнибалка твой казну и нарезал! -- Выступил вперед
Меншиков. -- а таперича выворачивается на мнимых ефиопов. Предупреждал я