Тордул как раз и оказался тем самым помощником, которого мне давеча с таинственным видом пообещал Фабриций. Что ж, тут босс удружил на полном серьёзе — о лучшем я и не мечтал. Шутка ли — наш первый отец-командир в этом античном мире, по большому счёту и вывевший нас в здешнем социуме в люди! Как-никак, во всяких переделках нам с ним побывать довелось, и как начальником мы остались им весьма и весьма довольны. А ведь и до нашего появления он был уже матёрым волчарой, да ещё каким! Сам-то он о прошлых подвигах особо не распространялся — общая это черта у настоящих, а не дутых героев, а порассказали мне о нём позже другие. Не ганнибаловский ветеран, в италийском походе не участвовал, но и здесь, в Испании, успел дать копоти во Вторую Пуническую. В конном этрусско-турдетанском отряде Арунтия служил и против обоих старших Сципионов лихо с тестем повоевал. Отметился маленько и против младшего Сципиона, будущего Африканского, но — в связи с переменой политики клана Тарквиниев в Испании — этот этап надолго не затянулся, сменившись переходом местных войск на сторону Рима. Очень своеобразным, правда, как мы и сами имели уже случай убедиться в начале нашей собственной службы Тарквиниям. Было как-то дело под Кордубой… В общем, человек это крутой и повидавший виды, Тарквиниями уважаемый и ценимый, да и сам себе цену знающий, и когда такой человек, да ещё и рядовым бойцом-салажонком тебя видавший и тобой самим успевший покомандовать, САМ вдруг просится под твою руку — это ведь что-нибудь, да значит, верно? Такое — дорогого стоит!
Наши бойцы успели обобрать трупы случайно убитых лузитан и оттащить в наше расположение туши убитого скота, где ими занялась обслуга на предмет свежего горяченького для служивых, когда спереди во весь опор примчались два высланных туда разведывательных разъезда:
— Лузитаны!
Это — уже всерьёз, шутки кончились, начинается дело, ради которого мы сюда и прибыли. Я дал отмашку, сотники облаяли десятников, те — рядовых, напоминая солдатне о её сытном пайке и щедром жалованьи, которое теперь следует честно отработать. Примерно то же самое, только с меньшим упором на звонкую монету и с гораздо большим на урря-патриотическое мозгосношение, наверняка происходило сейчас и у наших соседей, где преобладало ополчение. Там тоже спешно выстраивали густые заграждения из «ежей», в десятый уже раз проверяли амуницию и боезапас, а уж нервничали по неопытности всяко похлеще нашего. Не зря ведь именно наёмники-профессионалы Тарквиниев поставлены на место наиболее вероятной атаки противника! Наши строились споро, но без суеты, с эдакой даже показушной ленцой — пришлось даже слегка поторопить расчёты пяти остальных «пулемётов», выкатывавших свои агрегаты на позицию.
А потом показался и противник, да не просто показался, а внаглую попёр. Это с соподчинением реальным у лузитанских вождей напряжёнка, но связь поддерживать и взаимодействовать меж собой они, если захотят, то очень даже умеют. Факт «прорыва» через наши позиции двух не самых мелких, но и далеко не самых крупных лузитанских отрядов тайной для остальных не оказался. Ведь отряды-то в указанном направлении отбыли? Назад не вернулись? Единичных беглецов и мелких групп тоже не вернулось? Значит — нашли слабое место и вырвались на свободу. А на пятки уже Сципион Назика наступает — с полноценным римско-латинским легионом и союзными вспомогательными войсками! Лузитан больше — не в разы, конечно, но больше. Но это ж сражаться насмерть с настоящей хорошо организованной армией, а разве за этим они вторглись в Бетику? Вторглись ведь, чтобы покуражиться и пограбить, а затем вернуться домой — живыми, здоровыми и богатыми. И если уж попали в ловушку, так прорываться надо через тех, кто слабее — через пейзан турдетанских едва обученных, которые давно уж, поди, обгадились с перепугу, узнав об их приближении! Ну так нахрапом их, нахрапом, как отцы и деды всегда и делали! Ладно, раз так — покажем им едва обученных обгадившихся пейзан…
— Лучники — неприцельный залп! Пращники — залп навесом! Пулемёты — ждать команды! — я мог бы и не командовать сейчас, всё уж давно до исполнителей доведено и разжёвано, и сотники своё дело знают, но — на всякий пожарный, как говорится.