[Пилигримы, у которых больше денег или связей, обычно берут челнок на Кольце и летят напрямую, чтобы приземлиться в самом Босфорском улье или неподалеку от него. Галимет же, неизменно обстоятельный, отправился более распространенным маршрутом, спустившись вместе с товарищами на массовых транспортах к экваториальному архипелагу, дабы совершить ритуальное омовение в море. Затем маршрут паломничества идет вверх на плоскогорья северного континента и тянется к конурбациям у Дарданнских утесов, которые являются очередной промежуточной точкой перед следующим этапом путешествия по специально построенным для пилигримов дорогам к улью Константа, а оттуда через горы к Босфору. Следующий отрывок начинается с этого момента.]
Мы поднялись по склону Босфорского улья по Телепинской дороге — широкому пути, вырезанному глубоко в боку горы. И это действительно гора: на самом деле Босфор не является ульем, подобно нашим величавым башням на Буникеле или тем, что на Леяте (куда, как проинформировало меня твое письмо, мои двоюродные братья не так давно начали ездить, чтобы подобрать себе невест; с интересом жду вестей об этом от отца), но лишь простым городом, хотя и очень густонаселенным. Он распластался по склонам горы, доходя до огороженной крепости на ее пике. Хозяева, принимавшие нас в улье Константа, пошучивали, что монократу уж очень хочется, чтобы столицу планеты называли ульем, несмотря на очевидный физический факт, и даже Адептус ему в этом потакают.
Хотя кабина и не позволила нам все как следует разглядеть, при спуске мы смогли увидеть окраинный город, расползающийся от подножия улья и вокруг рогов залива. Город этот велик и густо усеян башнями, шпилями и дымовыми трубами множества кузниц и фабрик. В последнем письме я описывал оранжевый оттенок гидрафурского дневного света. В сочетании с таким освещением дымная пелена над городом укрывает его вечными сумерками. Хотя я видел в своих странствиях и более грандиозные строения, все это казалось каким-то чудом, огни зданий и маяков, сияющие под слоем дыма, словно прикованные искры, темные силуэты дирижаблей, висящие в строю над заливом, движущиеся по воде под ними гигаперевозчики, окруженные рядами кранов, которые напомнили мне о деревьях в наших церковных садах, что оголяются к зиме.
Сам бок улья мы почти не видели, так как весь склон горы от подножия до вершины покрывали башни и жилблоки, чьи основания глубоко утопали в земле. Некоторые из них были построены на крутых уступах гигантских опор. Громадные дороги, идущие вверх и вниз по склонам улья, чаще всего используются для передвижения по городу, но наш путь лежал в квартал Пилигримов и весь был запружен толпами собратьев-путешественников. П. развеселился (по мнению С., не совсем подобающим образом), глядя на то, как радость и энергия, которые ощущали паломники у подножия горы, быстро истощались на крутом подъеме; движение толп вокруг нашей повозки было медлительно, а спины людей сгорблены. Среди них, легко отличимые как по яркой одежде, так и по живости духа, суетились всевозможные торговцы и зазывалы и кричали, приглашая взбирающуюся наверх толпу взглянуть на их товары. Многие показывали безделушки и талисманы, которые стали мне так привычны в ходе путешествий и которые, несомненно, знакомы и вам по моим описаниям. Но помимо аквил и «дольменов Терры» я увидел множество поделок, характерных для этой системы и местных религиозных обычаев. Например, один символ, который повторялся в той или иной форме, напоминал корону с тремя малыми и одним большим зубцом, что, как я понял, должно отражать вид на пик улья со шпилями дворца монократа и нависающим над ними шпилем собора. Другая эмблема представляла собой пару овальных колец, соединенных у основания и расходящихся подобно крыльям, отображая двойную эклиптику Гидрафурской системы, которая, если посмотреть с направления Терры, эхом повторяет форму победоносного орла. Этот символ, с большим мастерством изображаемый в золоте и бронзе, зачастую изготавливают ремесленники, живущие на склоне улья. Также его вышивают на хоругвях и филактериях. Мы видели по меньшей мере двух торговцев, вооруженных маленькой газовой горелкой и железными клеймами, чтобы за небольшую плату запечатлевать сию эмблему прямо на коже пилигримов.
По мере подъема усталость пилигримов вокруг повозки становилась все более заметной. С. очень обеспокоило, что эти торговцы завели следующую практику: выбрав одного паломника, они преграждали ему путь группами по несколько человек, уверенные, что утомление не позволит жертве обойти их или оказать сопротивление. Беспокойство С. дополнилось моим гневом, и по моей просьбе П. выскочил из повозки и окатил одного из таких грабителей как руганью, так и ударами посоха, вынудив отступить на обочину и пропустить паломников дальше наверх.