— Не знаю, — ответил я.
— Всё благодаря Великому Хаосу. Благодаря нему в мирах, созданных нами, не существует строгого порядка, но весь этот беспорядок существует в гармонии. Ты никогда не увидишь двух одинаковых закатов или рассветов, никогда не услышишь двух одинаковых раскатов грома, никогда не будешь лицезреть двух одинаковых деревьев, падение тысячи листьев осенью в красоте беспорядочного хаоса. Да посмотри на людей — вы все разные.
— Благодаря Хаосу? Тогда почему он пошёл против вас?
— Он создал свой мир — Хроннот, но создал его сам, без нашего участия.
— Почему?
— Он возгордился. Разнообразие наших миров было создано благодаря нему, поэтому он решил, что сможет обойтись без нас. Хроннот оказался уродлив, тогда Гэргэрэтом овладела зависть, жадность, ярость и жестокость, — в её голосе чувствовалась печаль. — Будучи Великим Хаосом, он вознамерился разрушить гармонию наших миров.
Она выдержала небольшую паузу, потом продолжила: — Он попытался, но свет Эвеонера ослепил его, а тьма Райнора не дала ему проникнуть в мир дарканов. Они были защищены, но Ардан оказался без защиты. Он проник в мой мир, пытался его разрушить, я смогла его остановить и изгнать. Он не смог затронуть хрупкость гармонии Ардана, его красота не пострадала. Но запятнать разум дорогих мне созданий — людей — он, всё же, смог. Из-за него люди прониклись низкими чувствами: жадностью, лицемерием, подлостью, яростью, стремлением к разрушению. Но всё же, огонь в ваших душах не погас и всё ещё сопротивляется ярости Гэргэрэта.
— Если раньше он не мог проникнуть в Райнор, то как это ему удалось после? — заинтересовался я.
— С помощью человека. С помощью моего творения.
В её голосе сейчас много грусти. Если бы я мог увидеть её глаза, то мог бы узнать плачет она или нет.
— В Райноре уже давно живёт человек, чьё имя Фоен. Все дарканы считают его подкаблучником Лайданы, в действительности же он ею управляет, — проговорила Риданис.
— Как такое возможно? — удивился я. — Он же всего на всего человек!
— Человек, чей разум полностью поражен хаосом. Он пошёл на поводу у Гэргэрэта и позволил лорду хаоса через его тело провести в Райнор пустотного пожирателя — самого сильного разрушителя Хроннота. Лайдане ничего другого не оставалось, как сразится с ним. Она победила, но оказалась слишком ослабленной, тогда Гэргэрэт через Фоена овладел её разумом.
— Значит, всё зло исходит от лорда Хаоса, — подытожил я. — Но как он связан со мной? Почему сразив его, я тоже погибну?
— Твоё сердце, Райсэн, — нежно произнесла она. — В нём кипит ярость Гэргэрэта. Просто ты, каким-то чудесным образом не давал ей выплеснуться наружу. Она может дать тебе огромную силу, но стоит тебе оступиться, потерять над собой контроль, и она поглотит тебя, превратив в бездушного разрушителя хаоса. Так что хорошо подумай, прежде чем воспользуешься этой силой. Со смертью Гэргэрэта, частичка твоего сердца умрёт, а вместе с ней и ты. Как ты поступишь, решать тебе. Я не буду навязывать тебе своих желаний.
— Но как мне тогда решить? — спросил я в смятении.
— Пройди свой путь. Познай, что для тебя дорого. Обрети смысл жизни, который ты ищешь. И только после этого ты поймёшь, стоит ли жертвовать собой ради всех или нет.
В любом случае, я должен пройти через это. Так или иначе. Стать героем или обратиться во зло, способное разрушить вселенную. И если я хочу успокоить свою душу, сердце и разум, то ничего другого мне не остаётся.
— Как тогда ярость Гэргэрэта смогла проникнуть в моё сердце? — наконец спросил я.
— Ты ведь всё-таки тоже человек, Райсэн. Узнаешь, когда встретишь родителей.
— Когда же это произойдёт?! — закричал я. — Я устал ждать этого момента!
— Только они вправе рассказать тебе всё. Что же касается меня, то мне больше нечего тебе сказать. Дальше решать должен ты. Мы больше не встретимся, Райсэн, — её голос стих.
— Постойте, госпожа Риданис!
— Прощай.
Я проснулся. Первое, что я заметил, что ночь уже позади. Веяло прохладой раннего утра. Как же время быстро летит, когда общаешься с высшими существами или кадиррами, будучи в трансе.
Последний уголёк вечернего костра дотлевал, небольшая струйка дыма, извиваясь, тянулась к небу и растворялась в холодном влажном воздухе. Капельки воды падали с ветвей деревьев и свежей лесной травы.