Воцарилось недолгое молчание. Нарушил его Дуак, который, не мудрствуя, сказал:
- Я бы в конечном счете послал его в Кэйтнард на корабле с вооруженными воинами и предоставил Мастерам вершить над ним суд.
- Кэйтнардское училище - это все-таки не верховный суд.
Дуак возразил ему с редкостным самообладанием:
- Тогда скажи мне сам. Что бы ты сделал? Если бы ты оказался здесь, на моем месте, и видел, как Моргон... Как Моргон был вынужден сам вершить суд над человеком, не подвластным ни одному закону в Обитаемом Мире, который предал в этом мире всех и каждого, что бы ты тогда стал делать?
- Поступил бы как должно, - тихо ответил Мэтом. Моргон смотрел на него, ожидая пояснений. И видел в темных, усталых глазах отдаленную и загадочную муку. - Он арфист Высшего. Я бы предоставил Высшему судить его.
- Мэтом?.. - обратился к нему Моргон, внезапно поразившись тому, что было открыто для королевского взора.
Мэтом молчал. Рэдерле тоже пристально наблюдала за отцом, который бережно коснулся её волос, но не произнес ни слова.
- Высший, - промолвил Руд. В его голосе больше не звучала суровость воина; слова были загадкой, полной горечи и отчаяния, мольбой об ответе. Взгляд его скользнул по лицу Моргона. - Ты слышал моего отца. Я не занимаюсь больше загадками. И эту придется разгадывать тебе, Мастер Загадок.
- Разгадаю, - устало пообещал тот. - Мне кажется, выбирать не приходится.
- Ты, - сказал Мэтом, - слишком надолго здесь задержался.
- Знаю. Я не мог уйти. Я уйду... - Он покосился на Дуака. - Завтра? Корабли будут готовы? Тот кивнул.
- Бри Корбетт сказал, что они выйдут с полуночным отливом. В сущности, он сказал много чего еще, когда я объяснил ему, что именно тебе нужно. Но он знает ребят, которые за золото повезут даже мертвецов.
- Завтра, - прогудел Мэтом.
Он окинул взглядом Моргона и Рэдерле, которая молча созерцала оплывающую свечу, вся собранная, точно для спора. Дочь медленно подняла глаза, словно прочитав его мысли.
- Я еду с Моргоном и не прошу тебя нас поженить. Ты и теперь не собираешься спорить? Он со вздохом покачал головой.
- Пререкайся с Моргоном. Я слишком стар и слишком устал. И все, чего я хочу для вас двоих, это чтобы когда-нибудь вы обрели наконец покой в этом взбаламученном Обитаемом Мире.
Она уставилась на отца. Внезапно лицо его дрогнуло, и она потянулась к нему, глотая слезы, поблескивающие на щеках в свете факелов.
- О, почему тебя не было так долго? - прошептала она, и отец крепко обнял её. - Ты был мне так нужен...
Он беседовал с ней и Моргоном, пока не догорели свечи в подсвечниках, а четырехугольники окон посветлели от забрезжившего утра. Большую часть следующего дня они проспали, а поздно вечером, когда кругом снова все стихло, Моргон призвал свое воинство живых мертвецов на причалы Ануйна.
Семь торговых судов были пришвартованы у причала, на каждом из них был легкий груз дорогих тканей и пряностей. Моргон, голова которого пухла от имен, лиц, чужих воспоминаний, наблюдал, как ряды воинов медленно становятся наполовину видимыми на затененных причалах. Воины были на конях, хорошо вооруженные и в безмолвии ожидающие команды. Город позади них погрузился во тьму; черные пальцы мачт вздымались над гаванью с каждой новой волной, чтобы, казалось, коснуться звезд и снова опуститься. Сбор мертвого воинства совершался в сонном молчании под взглядами Дуака, Бри Корбетта и охваченных ужасом экипажей судов. Они были как раз готовы взойти на палубы, когда вдоль причалов загремели копыта, и Моргон, повернув голову, увидел Рэдерле, которая, спешившись, посмотрела прямо ему в лицо. Он не мог понять, почему она до сих пор не спит и почему здесь. Поблизости горел один-единственный фонарь, и свет его придавал её волосам, в которых к тому же заполыхали самоцветы на шпильках, переливчато-огненные тона. Лица же девушки Моргон почти не видел.
- Я плыву с тобой на Хед, - объявила она. Моргон с трудом выбравшись из ярких отголосков минувших веков, повернул её лицо к свету. От досады на Рэдерле ум Моргона прояснился.
- Мы все обсудили, - сказал он. - Никуда ты не поплывешь на этих кораблях, полных привидений.
- Ты обсудил это с моим отцом. Но забыл сказать мне.
Он провел рукой по лбу, чувствуя, как сильно и неожиданно он вспотел. Близ них опирался о корабельный борт Бри Корбетт - ушки на макушке, краешек глаза в сторону моря на прилив.
- Господин мой, - негромко вмешался он, - если мы сейчас не отчалим, семь кораблей, забитых мертвецами, застрянут в гавани до утра.
- Понял. - Моргон распрямился. Рэдерле сложила руки на груди, и он поймал шпильку, выпавшую из её волос. - Лучше бы тебе проскакать через Хел и встретиться со мной в Кэйтнарде.
- Ты собирался ехать со мной, а не плыть с призраками на Хед.
- Я не могу вести мертвое воинство сушей до Кэйтнарда и грузить его на тамошних причалах, чтобы каждый торговец пялился...
- Главное не это. Главное вот что: как бы ты ни добирался до Хеда - я с тобой. Главное - ты собирался плыть прямиком на Хед, а меня оставить ждать в Кэйтнарде.
Он вытаращил глаза.
- Неправда!
- Ты подумал бы об этом, - не уступала Рэдерле, - на полдороге и преспокойненько бросил бы меня в Кэйтнарде, нарушив наш уговор. У меня тюк при седле. Я готова в путь.
- Нет, ты не поплывешь морем четыре дня со мной и с мертвецами Ана.
- Да.
- Нет.
- Да.
- Нет.
Его ладони сжались в кулаки, лицо прочертили глубокие тени. Свет фонаря изучал лицо Рэдерле так, как сам Моргон изучал его в последние дни. Свет собрался в её глазах, и Моргон вспомнил, как она смотрела и как привела в смятение мертвых королей.
- Нет, - сурово повторил он. - Я не знаю, какой неведомый след оставят на водах мертвые. Я не знаю...
- Ты не знаешь, что делаешь. Ты не знаешь, насколько будешь в безопасности. Даже на Хеде.
- И поэтому я не возьму тебя сейчас на корабль.
- И поэтому я отплываю с тобой. Я рождена, чтобы понимать море.
- А оно разнесет под тобой опору, если рассеет доски, пряности и мертвецов среди волн, что ты станешь тогда делать? Ты утонешь, ибо, какой бы облик я ни принял, я не смогу спасти тебя, - так что мне прикажешь делать в этом случае?
Она молчала. Мертвецы, выстроившиеся позади нее, казалось, смотрели на него такими же далекими и неумолимыми взглядами. Он перехватил насмешливый взгляд одного из мертвых королей и велел себе успокоиться. Миг спустя призрак двинулся вперед, заставив затрепетать вокруг себя воздух и тьму, и взошел на корабль.