- Ты действительно ошибаешься, Локк. - не покривив душой, ответила Трицитиана. – Тебя обманули. Я еду в Тильбон, мальчишка тоже. Нам по дороге. Он набился ко мне в компанию.
Эльф проигнорировал слова женщины и обратился к Совенку:
- Эй, парень, откуда ты родом?
Бывший раб Щедрого Пита испуганно сглотнул, таращась, на вооруженных бойцов в черных накидках и ответил дрожащим голосом:
- Я родился в пригороде Ноби, господин. Но отец сразу перевез меня на север в деревню…
- Бред! - не дав договорить Локк перебил парня. – Ты еще и легенду заставила его вызубрить. - недовольно хмурясь, эльф встал и подошел к Совенку. Внимательно осмотрел мальчика. – Ничего не понимаю. - озадаченно пробормотал лысый и вернулся в кресло. Его безволосое лицо выражало растерянность. – Ярош, кто сегодня прибыл в деревню? - резко спросил он у старосты.
Седовласый мужчина задумчиво разгладил свои мокрые усы и принялся перечислять:
- Утром крестьянская семья: муж, жена, двое мелких ребятишек. Затем те трое, которым вы монет сейчас велели отсыпать. Днем эта рыжая с пареньком приехала и какой-то дворянин с прислугой. Дворянина я не видел, но конь у него великолепный. Подкову говорят, потерял – ковалю нашему хороший достаток. К вечеру группа ребят прибыла, очень такие щеголеватые раздолбаи, господин.
- И все? - недоверчиво уточник Локк.
- Все. - пожал плечами староста.
- Ничего не понимаю. - эльф нервно потер подбородок, никогда не знавший бритвы и глубоко задумался, забыв обо всех вокруг.
- Что с вашей гостьей, господин, - рискнул спросить Ярош. – И с парнишкой?
Локкириан рассеяно махнул рукой:
- Свободны.
- А награда? - задала неожиданный вопрос Трица.
- Какая еще награда? - удивленно спросил эльф.
- За меня. За всю. - напомнила женщина. – Живую и здоровую. Я нанялась найти себя.
Лысый нехорошо сверкнул темными глазами и медленно с расстановкой проговорил:
- Не испытывай мое терпение, Конопушка. Уходи.
Вечерело. Дождь прекратился и небо расчистилось от туч. Над широкой рекой медленно садилось солнце, окрашивая небосклон с размытыми ветром облаками в желто-красные оттенки.
Трицитиана и Совенок сидели на причале под ветвями старой плакучей ивы и с грустью смотрели на последний, на сегодня паром. Тот недавно отчалил в сторону Тильбона. Заработать в Мокрых Булках им не удалось.
- Кто это был? - нашел в себе смелость, спросить Совенок. – Тот эльф.
- Мой старый знакомый. - отозвалась женщина, заворожено любуясь красивым закатом. – Аргилаю не слова о случившемся, - строго добавила она. – Я потом сама ему все расскажу.
Мальчик кивнул и вернулся к своим мыслям и переживаниям. Чужие тайны ему сейчас были недосуг.
Муть несла в своих водах горы мусора, смытого дождем с болотистых берегов. Темная вода бурлила и пенилась. В камышах громко квакали лягушки и стрекотали насекомые.
Идиллию летнего вечера нарушил размеренный стук копыт. Трица обернулась и от удивления приподнялась. К ним направлялся Упрямец, вот только всадника на нем женщина узнала далеко не сразу.
- Добрый вечер! - приветствовал Лаи своих спутников. На ступнях юноши красовались новенькие ботинки с загнутыми вверх носами, ноги обтягивали узкие штаны, бархатный дублет василькового цвета украшал тело, а заканчивал образ модного столичного щеголя – бордовый берет с бронзовой брошкой в виде крылатого мужского достоинства.
Женщина открыла от удивления рот, да так и осталась стоять, недоуменно моргая голубыми глазами.
- Как работа? - беззаботно спросил Аргилай, уплетая большую булку. – Есть хотите? - осведомился он и достал еще две такие же булки. – Я вам тоже купил. Говорят, такую сдобу только здесь пекут. Вкусная, сочная, с ромовой пропиткой. Мокрые Булки - как их называют.
- Ты кого ограбил? - только и смогла выдавать из себя Трицитиана.
- Ограбил? - обиженно переспросил Лаи, а затем пояснил. – Я нашел работу. Хорошую работу. Вот смотри.
Юноша бросил в руки собеседнице ее кошелек.
- Это твои деньги.
Затем еще один кошелек.
- Это я заработал.
И еще один.
- А это получил за победу в споре. - победоносно закончил Аргилай и откусил почти половину оставшегося куска булки. – Гажу я монетами, как видишь. Гажу! - добавил он с набитым ртом.
Путники развели костер на берегу под раскидистой плакучей ивой. Вскипятили воду, заварили мяту с ягодами и расположились перекусить перед сном. Под общее умиротворяющее чавканье Лаи в подробностях рассказал, как прошел его день.
- Ты хочешь сказать, что убедил пятерых парней заплатить тебе за то, чтобы ты разрешил им перетаскать за тебя уголь? - дослушав рассказ, потрясенным голосом спросила Трицитиана.