— Пастырь Нодрик! — заорал он, делая восьмерки и мельницы мечем, просто защищаясь и не давая твари подобраться ближе. В какой-то момент, пламя дрогнуло и начало опадать с клинка, а вместе с тем Лёша почувствовал слабость. А ведь еще вчера старик сказал, что нельзя понапрасну тратить Свет и нужно научиться контролировать его и свой источник. А тут он по своей же глупости выдал сразу все, на что был способен.
— Нодрик! Ты где там пропал? — повторил молодой человек свой призыв, делая размашистый удар. Вот только одержимому и впрямь надоело обороняться, и он перешел в нападение. Словно в замедленной съемке, поднырнул под удар, закручивающий парня по инерции, и со всей силы рванул за плечо, бросая тело об стену дома. Вспышка боли от вылетевшего из суставной сумки сустава пронзила мозг. Даже сильный удар о стену дома не причинял такой боли, хотя, возможно, помогла броня. Теперь Алексей не мог держать меч правой рукой, он поднял его левой и, шатаясь, стал в защитную стойку.
— Глупая рыцарь. Сладкая кровь, — улюлюкало существо, брызжа слюной и показывая острые зубы.
Алекс лишь оттопырил средний палец с рукояти меча, показывая свое отношение к твари.
Вопреки тайным надеждам Лёши, жест не был оценен, и в следующую секунду эта помесь животного, демона, зомби и не пойми кого еще, понеслась на него, грубо перехватила двумя руками запястье, держащее меч, и подсекла ноги парня. Тот, повалившись на землю, меча не выпустил, но получил в нос грязной пяткой. Спасаясь, рубанул мечем наотмашь, перед собой. Но одержимый был уже с другого бока и, схватив его за кирасу, снова швырнул в стену дома. От удара даже посыпалась штукатурка, а Лёха почувствовал хруст пары ребер и металлический привкус крови во рту. Раскинув ноги в стороны, он, сидя, оперся спиной о стену, глядя на приближающуюся смерть. Тварь сорвала с него шлем одним ловким движением руки, второй прижала сразу оба запястья над головой к стене и, выдыхая смрадное зловоние проговорила:
— Умирать! Во славу владыки!
— Ну, уж нет! — выкрикнул Алекс, пытаясь хоть пнуть гада.
Одержимый отпрыгнул на шаг, перехватил ногу и за неё же швырнул несчастного к противоположной стороне улицы. Это только в фильмах герои с резиновыми физиономиями могли терпеть побои и потом, как ни в чем не бывало, одолеть врага. Здесь же у Алексея не было сил даже встать, он лишь кряхтел. Сплевывал кровь и стонал, пытаясь сориентироваться в пространстве.
Когда монстр снова подошел к нему, чтобы добить, его что-то отвлекло, и он остановился. Оказалось это Кирилл. Шатаясь, с обнаженным мечом в руке, он, с горящим зеленым огнем взором, шел на врага. Самое время для проверки навыков из кристалла и спасения друга. Хотя, даже их совместных усилий едва ли хватит, что бы одолеть такого сильного противника.
— Стой! — пробасил знакомый голос. — Дальше я сам.
Кирилл смотрел на то, как спокойно шел пастырь, держа одной рукой свой молот. Целый и невредимый, в чистом доспехе и в белоснежном сюрко. Волна гнева поднялась внутри тела, он готов был испепелить взглядом мерзавца, едва не давшего твари их прикончить.
— Какого демона ты творишь, пастырь?! Где, черти тебя задери, ты шлялся, пока нас чуть не убила эта тварь?! — уже без всякого пиетета, без чувства уважения и такта обратился он к Нодрику.
На секунду, глаза пастыря вспыхнули огнем, но через мгновение он совладал с эмоциями и ответил.
— Следи за языком, мальчишка — не маг! Я и сейчас могу развернуться и уйти, оставив этого безбожника на вас. Мне так сделать?
Кирилл молчал. Мало того, что повязка слетела, он показал глаза и раскрылся, так его теперь еще и крайним пытаются выставить. И вариантов у них с другом никаких больше нет, особенно если хотят выбраться отсюда.
— Сделать? Не слышу?! — повторил паладин.
— Нет, — только и оставалось ответить ему.
— Так я и думал, — пробасил пастырь.
Одержимый быстро определил достойного противника и уже боком обходил того, перешагивая, через Алексея. В этот самый момент случилось два события. Первое — паладин кинулся к твари, а второе, кое-как пришедший в себя Алексей, схватил руками обе ноги существа и крепко сжал, выпуская все доступное ему пламя.
— Стой, глупец! — крикнул Нодрик, — умрешь!
Пламя горело не больше пары секунд. Обессиливший, лишенный всей энергии Алексей расцепил хватку и начал терять сознание. Этой заминки хватило паладину, чтобы добраться до одержимого. Вот только он и не думал его убивать. Силой, схватив и заломив руки, словно тот не был сильным монстром, он развернул и повалил его на землю. Гад зашипел, но пастырь лишь крепче вывернул руку и стукнул головой монстра о мостовую. Отняв руку от головы на десяток сантиметров, начал образовывать вокруг неё свечение. Затем, разжал пальцы и словно перчатку надев, окунул ладонь в сияние.