*
*
*
*
В переводе текст приводится по изданию Г. Френкеля, который переставляет два стиха, объясняющие намерение Полифема, первым услышавшего крик Гила, отыскивать Геракла, и вставляет их после ст. 1234.
1125 Лире Орфея послушны, с оружием в пляске кружились
И ударяли мечами в щиты, чтобы в воздухе не был
Слышен зловещий вопль, который над царской могилой
Люди еще испускали. С тех пор постоянно фригийцы
Бубнами и тимпанами славят Рею богиню.
1130 К чистым жертвам пловцов богиня сердце склонила, —
Раньше сердясь на них, теперь явила им чудо.
Дали деревья плодов без конца, и земля под ногами
Вдруг сама по себе травой и цветами покрылась.
Дикие звери, покинув свои берлоги и норы,
1135 Вышли на горы, махая хвостами. И чудо другое
Рея свершила. До сей поры на вершине Диндима
Не было вовсе воды, а теперь вдруг с жаждущей кручи
Плеск зазвучал непрерывно. Источник зовут «Ясонийским»
С тех времен и поныне кругом живущие люди.
1140 Пир был устроен тогда на горе по прозванью «Медвежья»
В честь Великой богини. Многовладычную звали
Рею они. С зарей же, ветры как только утихли,
Остров покинули и на веслах дальше поплыли.
Стали спорить они о том, кто самым последним
1145 Бросит весло, уставши грести. Ибо в полном затишье.
Море разгладило волны и спокойно заснуло.
Силою весел они подгоняли корабль, вверяясь
Глади морской, и Арго так быстро по морю несся,
Что Посидона проворные кони догнать не сумели б.
1150 Но вот на море зыбь поднялась под порывами ветра,
Ветра, который с морских берегов в предвечерье повеял.
Стали герои тише грести, сказалась усталость.
Изнемогавших совсем подменил силой рук своих мощных
Зевсов сын, он один тащил корабль крепко сбитый.
1155 Но когда миновали, стремясь к берегам Мисийским,
Риндакийские устья* они и курган Эгеона,
Из-под Фригийской земли вблизи на все это глядя,
Тут Геракл, взрезая волны бурного моря,
Переломил весло пополам. Сжимая обломок,
1160 С ним в руках на скамью неожиданно он повалился,
Море другой поглотило обломок. Геракл, озираясь,
Сел и молчал. Ведь руки его не привыкли к безделью.
Час наступил, когда с поля идет садовник иль пахарь
Радостно к месту ночлега, лишь об еде помышляя,
1165 И на пороге свои утомленно склоняет колени,
Черные пылью и солнцем, взирая на стертые руки,
Многие беды суля своему ненасытному чреву.
В это время достигли герои границ Кианиды
Возле Арганфонейской горы* и Киосского устья.
1170 Приняли их дружелюбно, прибывших гостями, мисийцы,
Жители этой страны; и все, в чем нуждались пришельцы,
Туши баранов и много вина, принесли им в подарок.
После одни стали хворост сухой собирать, а другие,
Срезав зелени мягкой в лугах, несли в изобилье
1175 Для подстилок, а третьи усердно крутили огниво;
Все остальные, вино разведя, готовили ужин,
Аполлону Экбасию справив вечернюю жертву.
Зевсов сын, друзьям наказав пир наладить на славу,
Сам отправился в лес, надеясь весло себе выбрать
1180 Новое и по руке взамен того, что сломалось.
Там побродив, он сосну увидал без веток обильных
И не цветущую вовсе, скорее сравнить ее было
С отпрыском тополя стройного, ибо такою широкой
Видом была и длиною. Быстро наземь он сбросил
1185 Лук свой и колчан, вмещающий острые стрелы,
С плеч широких затем он скинул львиную шкуру.
Палицей, медью обитой, снизу ударил по древу,
Ствол обхватил руками, на силу свою полагаясь,
Ноги широко расставив, плечом могучим уперся
1190 И, хоть и были у той сосны глубокие корни,
Вырвал ее из земли с корнями и комьями вместе.
Как корабельную мачту, когда Орион* погубитель
В зимнюю стужу начнет склоняться к закату, внезапно
Бури шквальный порьвз, пронзительным ветром ударив
1195 Сверху, с клиньями вместе из-под канатов уносит, —
Так он вырвал сосну. Потом взял лук свой и стрелы,
Палицу поднял свою и шкуру, спеша возвратиться.
Гил между тем*, оставив всех прочих, с медным кувшином
Стал источник священный искать, чтоб к приходу Геракла
вернуться
вернуться
вернуться
вернуться