Велиас тем временем исполнял ту же самую работу, что и Борель для Офелии.
Он старательно выискивал и собирал информацию и составлял досье на каждого дьявола, что сейчас участвовал в бойне, изучая, кого бы можно было с легкостью убить и забрать его силы.
Велиас втайне надеялся, что ситуация для него изменится, ведь Лилит обещала, что даст ему свободу. Но судьба, постигшая эту девушку, меняла все планы и она просто не способна была исполнить свое обещание.
Крейг обещал, что девушка придет в себя лет через сорок. Что такое сорок лет для архидемона? Всего чуть-чуть подождать. Это время пойдет мимолётно и незаметно. Но Велиас в любом случае чувствовал, что его обманули. Был ли это хитрый план Крейга и Лилит, он не знал, но результат его не радовал. Однако для Велиаса по большей части ничего не изменилось. Он по-прежнему служил хозяину, выполнял интересные поручения, а еще готовился к битве, в которой ему тоже перепадет немало силы и власти. И кто знает, каким станет Велиас под командованием новоявленного дьявола Крейга.
Всё-таки, что ни говори, а учеба в академии — это настоящее удовольствие. Особенно, когда материал изучен на пару лет вперед, а тебя окружают нерасторопные однокурсники, над которыми можно проводить всяческие эксперименты и развлекаться за их счет. Более того, ещё и учителя такие податливые и наивные…
Я развлекался, как только мог. Чувствовал ли я какую-то вину? Абсолютно нет. Да и с чего бы это вдруг? Я свято верил, что любые потрясения и изменения пойдут на пользу, как Академии, так и ее ученикам. А то, что я нарушаю тем самым порядок, так это субъективное мнение преподавателей. Я считаю, что, наоборот, оказываю им огромную поддержку в обучении курсантов.
Вот и Серафим Петрович, увидев нового ученика на факультативном уроке магического искусствоведения, вначале опрометчиво позволил себе пошутить.
— Что ж, кажется, новая жертва у нас появилась. Ну проходите, готовьтесь. Будем отрабатывать заклинания.
Я пропустил его возглас мимо ушей. Судя по его ауре, всё обстояло абсолютно наоборот. Наверное это я буду отрабатывать на нём заклинания. В кабинете собрались порядка двадцати учеников. Не весь курс стремился постигать науку плетения заклинаний во имя искусства. Им же хуже, пропустят прекрасное веселье.
В первую очередь Серафим Петрович показал, как создать простейшую структуру для последующего создания магической статуи. Сначала требовалось выстроить магические контуры и нарисовать форму, затем начать заполнять ее энергией той стихии, которой мы обладали.
Серафим Петрович был адептом стихии воздуха, поэтому у него получилось очень даже недурное изображение высокой женщины, что глядела вдаль. Развивающееся платье, будто трепал поднявшийся ветер. Работа действительно тонкая. Он даже смог изобразить лёгкое движение.
Преподаватель ехидно улыбался.
— Ну, мне легко такие вещи делать, — заявил он, — не в пример тем же огневикам или адептам камня. Вам ведь нужно пламя удержать, и это я молчу о необходимости обтесать камень. Всё-таки воздух имеет значительное преимущество перед другими стихиями. Он очень лёгок и податлив, абсолютно лишен какой-либо грубости. Прямо-таки эталон утонченности.
Ну что ж, вызов принят. Я первые полчаса старательно задавал вопросы, интересуясь о совершенно банальных вещах. Преподаватель то и дело потирал руки, уверенный, что сейчас я состряпаю какую-то полнейшую несуразицу, и он получит возможность поглумиться над нерадивым курсантом, что пропускает столь важные факультативные занятия. Но я был куда коварнее. После получаса, выделенного нам на создание структуры, преподаватель наконец-то принялся вызывать каждого по очереди, приглашая продемонстрировать построенную структуру. По крайней мере, именно в структуре статуи и заключалась вся работа, а дальше лишь запущенная стихия покажет, насколько хорошо была проделана работа.
Первой вызвалась симпатичная девушка. Кажется, из отряда поддержки. По крайней мере, до этого я за ней особо не следил. Она оказалась адептом магии природы, и признаться, поработала она на славу. У девушки получился довольно хорошо прорисованный рыцарь.
Из столешницы стали тянуться к потолку пучки побегов и гибких прутиков, что обвились вокруг толстого ствола.