Я вытянул руку, и нагамаки зависла в воздухе над моей ладонью.
Поймав клинок из воздуха, взвесив его на руке.
— Что ж, а теперь можно идти убивать дьяволицу, — хмыкнул я. От оружия исходила такая мощь, что даже меня пробирало до дрожи. Хотя меня будоражила несколько иная мысль, — этот клинок мой! Я чувствовал, как энергия циркулирует через меня, готовая в любой момент рвануться в бой. Я даже ощущал Ардуила по-иному. Казалось, он преобразился, или даже переродился.
— Ты там жив вообще? — обратился я к древнему полубогу.
— Я-то жив, — хмуро ответил он. — Пытаюсь разобраться, во что ты меня превратил, Архимаг Алексиус. Так и знал, что связываться с тобой — та еще затея.
— Ой, Ли, — произнес я, — чем тебе новая рукоять не угодила?
— Я пока не понял. Но она… В общем, потом разберусь. Расскажу тебе потом, чём это все дело закончится.
Я повернулся к двум девушкам, которые стояли рядом держась за руки и с ожиданием смотрели на меня, хлопая ресничками.
— Ну что, понравился тебе наш подарок? — спросила одна из них.
— Рад, что обрел такое великое оружие? — спросила вторая.
Что ж, нельзя проявлять неблагодарность, особенно после такого подарка.
— Мне очень он понравился! — ответил я. Спасибо!
— Мы старались, — закивали они одновременно.
— Оружие ведь не проклятое? — спросил я, на всякий случай, хоть и поздно уже.
— Нет, не проклятое. Мы все проклятия давно сняли. Хотя на таком оружии они долго не задерживаются. Сами бы слетели.
— Это божественный артефакт, — с сознанием дела добавила одна.
— Правда, боги эти древние, дремучие, но очень уж сильные, — подтвердила вторая.
— Прекрасно, — покивал я, потом решил спросить. — Это вам тоже Крейг подсказал?
— Нет, мы сами, — улыбнулись они и захихикали.
С одной стороны, они все больше синхронизировались. С другой стороны, было видно, что отличительные особенности всё больше проявляются в них. Одна казалась более живой и чувственной. А во второй все больше проглядывали хитрые, коварные нотки — будто она задумала что-то пакостное. Хотя, вроде зла мне ни одна из них не желала.
— Думаю, вам в битве с Офелией делать нечего. Возвращались бы вы к Крейгу. Или куда-нибудь подальше, где можно переждать всё.
Девушки приглянулись и упрямо сложили руки на груди.
— Ну вот ещё, будем бояться какой-то суккубу, — заявила одна из них.
— Вообще-то она дьяволица, — напомнил я. — И я слышал, суккубы на женщин тоже могут повлиять. И не лучшим образом. Я бы не хотел рисковать тобой.
— Кем из нас? — переглянувшись, тут же спросили они в один голос.
— А вот это я скажу после того, как одержу победу над Офелией. — улыбнулся я. — А сейчас отправляйтесь в безопасное место.
— Мы сами разберемся, куда нам отправляться, — отмахнулась одна из них, а вторая лишь кивнула.
Затем они одновременно показали мне розовые язычки.
В следующий миг, за их спинами открылся портал, и они, попятившись, скрылись в красном зареве.
Портал закрылся, а я остался один посреди песков. В принципе, нянчиться с этими двумя я не собирался. К тому же, Лилит не раз говорила, что старше меня, пускай и ведёт себя порой как девчонка.
У меня был определенный план и я собирался ему следовать.
Времени было не так много, я и так потерял лишние минуты.
Открыв красный портал, я перенесся по заданным координатам, любезно представленным мне генералом Лупицким.
К слову о генерале Лупицком. Когда я выбирался из академии, между нами состоялся мысленный диалог. Я попросил его намеком, без обоснования конкретики, подготовить ловушку на случай появления дьяволицы Офелии, если она будет столь глупа и появится самолично. Хотя, судя по заявлению Грейга, та должна была появиться с минуты на минуту.
Лупицкий моей осведомлённостью был изрядно поражен, но вопросов не задавал напротив — обрадовался, что наконец-то появится еще один интересный враг.
Однако вторая часть моей просьбы его насторожила и заставила усомниться. Я попросил его, чтобы он после убийства Офелии не снимал ловушку и держал её подольше. При этом был наготове.
Мне не давала покоя затея моего «учителя». Если Крейг хотел быть моим доспехом и рисковать, то пускай рискует по полной, но ведь и я рискую, а значит должен подстелить себе соломки. А уж если Крейг меня обманет, думаю, смерть двух дьяволов, будет достойной платой за жизнь одного архимага.
По крайней мере, как бы не был убедителен Крейг, я не имею права ему верить. Какие бы намерения он ни озвучивал, верить дьяволам нельзя — это слишком опасно и чревато последствиями для сохранности души.