Магнус, ты просто сейчас не в себе и наговариваешь на себя, - попыталась успокоить мага Изабель. – Мы найдем эту неизвестную и вернем себе Алека.
Иззи, прекрасная и восхитительная… - теперь Бейн смотрел с той же жуткой улыбкой и на нее. – Мне будет безумно жаль, однако, если ценой их возвращения будут ваши жизни… Конечно, я потом оплачу вас, и даже уроню пару слезинок, но вот шеи я вам сверну не задумываясь и не колеблясь.
При этих словах Джейс уже потянулся за оружием, когда у всех троих одновременно пиликнули телефоны. Первой достала свой Клэри и испуганно вскрикнула. Следом в один голос выругались Изабель и Джейс.
Магнус, потом разберемся! Сейчас необходимо попасть в Институт – сработал общий сигнал тревоги!
Не став спорить, Бейн сразу же открыл портал и шагнул следом – ему все равно было нечего делать, а этим молодым Охотникам помощь может пригодиться.
Дверь Института была распахнута настежь. Уже одно это настораживало. А то, что на пороге статуей застыл один из Посланников Конклава – приводило в оторопь. Активировав все руны и приготовив оружие, трое Охотников и маг крадучись направились внутрь. Он картинки в главном зале всех четверых передернуло и волосы встали дыбом. Все, находящиеся в помещении застыли статуями. Только то, что они дышали и моргали, показывало, что это живые люди. За длинным столом, напряженно выпрямившись, сидели Лидия и Саймон. А напротив них… Во главе стола, откинувшись на спинку стула с достоинством королевы, спокойно сидела женщина и пила чай из тончайшей фарфоровой чашки с черным рисунком викторианской парочки. Перед ней на столе стоял полный сервиз, как раз на еще шестерых.
Магнус сразу вызывал мысли о чем-то волшебном (пусть это и было до «смерти» Алека). Гостья же… Это была не очень высокая дама, лишь немногим выше Изабель и одаренная не столь щедрыми формами. Не такая яркая внешность, как у любой из девушек. Нежная, полупрозрачная кожа, густые каштановые волосы, собранные в красивый валик на затылке, внимательные глаза светло-янтарного цвета. Не юная дева, не умудренная жизнью дама, она могла бы быть одной из многих, если бы не одно но: было, было в ней что-то такое, что даже Бейн склонил перед ней голову в формальном поклоне! Достоинство королевы, привыкшей к почитанию и повиновению, так как на незаметный приглашающий жест рукой все молча расселись по стульям. Еще один плавный жест рукой, и перед каждым стоит такая же фарфоровая чашечка с рисунком дамы и кавалера.
Итак, Магнус Бейн. Ходят слухи, что ты меня искал. Вот она я. Слушаю внимательно.
Мне неудобно разговаривать, не зная имени собеседника, - Бейн даже не думал прятать свои глаза под гламуром и пристально смотрел на собеседницу. Кто-то другой под таким взглядом давно бы начал ерзать, как на раскаленной сковородке, но этот орешек оказался крепким – дама откинулась на спинку неудобного стула, как будто это был трон и чуть насмешливо улыбнулась.
Что в имени тебе моем… Но все же, можете называть меня Леона.
Леона… Никогда не слышал о вас. Полагаю, раз до вас дошли слухи о поисках, то наверняка – и причине этих поисков. Я хочу вернуть себе Александра и нашего сына.
А почему я должна это делать? – склонив голову к плечу, она приподняла брови. – Мне эта игрушка еще самой не надоела.
В судорожно сжатых пальцах жалобно хрупнула ручка чашки.
Потому что я готов заплатить вам любую цену, - голос Бейна был сдавленным. – Золото, драгоценности, кровь, услуга, чья-то жизнь… Я много чего могу, и мне многое подвластно. Потому что для меня Александр – не игрушка, и уже тем более – их с Максом жизни.
А для меня именно что игрушка, - дернула плечиком Леона и быстро улыбнулась, когда Изабель дернулась встать со стула и только сильная рука Лидии не дала ей этого сделать. – Я его заприметила давно, еще до его встречи с тобой. Красивый, наивный, невинный мальчик, еще не испорченный извращенными догматами вашего Конклава. Я уже тогда собиралась забрать его себе, но в его жизнь вторгся ты, Бейн. Наблюдать за вами оказалось куда интереснее, чем просто взять поиграть Алека. Но когда ты так непринужденно отказался от него… Я даже не сразу поняла, что ты элементарно не в курсе его положения. Когда же до меня этот факт дошел… Я вовремя успела, и пусть пришлось приложить достаточное количество сил и времени, однако я смогла не только вернуть ему руку, но также спасти ребенка и саму «мамочку».
Если все именно так, то почему ты отпускала его на охоту? – у Клэри было куда меньше уважения, хотя бы в силу непонимания, насколько же могущественна гостья.
Каждый развлекается, как умеет, девочка, - не оскорбилась женщина. – Если бы я просто заперла его в четырех стенах, он бы быстро сошел с ума от бездействия, тоски и скуки, и даже его сын не спас бы положения. Но позволить ему капельку свободы и возможность – ты просто понятия не имеешь, сколько удовольствия мне доставило наблюдение за его вылазками. Особенно, когда вы выяснили, кто этот таинственный стрелок.
Верни мне его, - в тихих словах не было угрозы, мольбы, ненависти, гнева. И тем страшнее было их равнодушие.
Ты предлагал мне жизнь, - внезапно широко улыбнулась Леона. – Если предложение все еще в силе, то я согласна.
Чью? – Магнус не колебался ни секунды. Он был готов сейчас к любому имени, и ему было наплевать, кого придется убить за право вернуть себе своего нефилима и их сына, о котором он знал всего две вещи: ему семь месяцев, и его зовут Макс.
Но Леона смотрела на него искристым взглядом янтарных глаз, довольно щурилась и чему-то улыбалась. Наконец, она заговорила.
Давно, когда боги еще ходили по земле и отвечали на молитвы смертных, я знавала одного мужчину. Одно время мы с ним были любовниками, но потом расстались, по обоюдному решению. Он полюбил. Полюбил так, как любят раз в жизни, по его собственным словам. Мне было смешно это слышать, но я была за него рада. Честно, рада. Но на его беду, возлюбленный моего бывшего любовника привлек к себе внимание Локи, который забрал его себе, как игрушку. Он тщетно пытался вернуть себе его, но бог Обмана и Огня оказался глух к его мольбам. И тогда он обратился за помощью ко мне. Локи… обиженный, но так и не выросший из этих обид мальчишка, готовый мстить целому миру за его равнодушие и безразличие. Он согласился отдать этого… я даже не помню его имени… паренька.
И какова была его цена? – у Магнуса по спине потек холодный пот. Даже он не помнил этих времен, о которых им так небрежно упомянули – насколько же старше него эта колдунья?!
Вместо ответа Леона вытащила из кармана платья полоску вытертой до состояния замши кожи и повертела ее перед глазами.
Мой любовник не смог одеть его на себя собственными руками. Сможешь ли сделать это ты, Магнус Бейн? Моя цена? Жизнь – за жизнь, игрушка - за игрушку.
Ослепительно улыбнувшись напоследок, колдунья с тихим хлопком исчезла, оставив после себя чайный сервиз, отмерших Охотников, сидящих в ступоре друзей и полоску потертой кожи.
Встав на подгибающиеся ноги, Бейн тяжело оперся ладонями о стол, сгорбился и опустил голову. Судорожно вздохнув, он рывком выпрямился, протянул руку и сгреб со стола оставленный ошейник.