Он пришел в кафе и заплатил за всех гостей там. Он прошел так по всем кафе, пока их не заполнили клиенты.
Он купил всех женщин в гостинице. Ханс и пальцем их не трогал, он веселился всю ночь, платил за всех.
Бормак потрясенно следил за этим, допивая сакэ. Город этой ночью чествовал Ханса.
- Эй, слышали. Кот принес деньги.
Люди шептались вокруг Бормака.
- Он это украл? Можно ли пользоваться?
- Точно не знаю. Но он вполне мог украсть.
Люди праздновали, хоть и не знали, откуда деньги. Им хватало того, что было на что пить.
Мужчины смеялись. Реакция женщин была другой.
- Я слышала, что кот служит аристократу! Он приходил сюда, чтобы оценить состояние бедных!
- Ого! Правда?
- И теперь он решил помочь людям!
Бормак не обращал внимания на такие слухи.
Странно, но Ханса не было видно в суете города. Бормак выбрался из круга людей и отправился на поиски.
Бормак шел по дороге, ветер жалил его щеки. В руке его была бутылка сакэ. Содержимое быстро убывало.
Он не привык пить. Вообще-то он искал Ханса.
Теперь он не был удивлен тому, что Ханс жил как нищий. После такой ночи у него не останется и копейки.
Голова Бормака начинала болеть, пока он неспешно шел в поисках Ханса. Он огляделся и заметил на крыше дома огонек.
- Эй, ты, - крикнул Ханс с крыши. В его руке была пустая бутылка и светящийся камень. Зачарованный топаз? - Лезь сюда с бутылкой.
Бормак задрожал. Общение с ним было смертным приговором. Но уходить было бы подозрительно. Весь город сейчас любил Ханса.
- Я не могу залезть. Я же не кот.
- Залезь по лестнице, - Ханс спустил с крыши деревянную лестницу. Бормак с трудом забрался на крышу. Ханс забрал бутылку и с довольным видом отхлебнул. - Интересно, откуда деньги?
- В общем-то, нет.
- Все в городе хотят знать. Слухи вряд ли прекратятся, пока я не отвечу.
- Кто их знает.
Ханс улыбнулся. Казалось, Ханс просто говорит с прохожим. Бормак думал, что Ханс даже не понимает, что за ним все еще следят.
До следующего момента.
- О, кстати, как там бабуля Тоула?
Сердце Бормака дрогнуло. Веселый тон Ханса не вязался со словами.
- Что такое?
Ханс разглядывал застывшего Бормака без эмоций. Было удивительно, что его лицо ничего не выражало. Может, он ничего и не чувствовал.
- Я не слышал, но с ней должно быть все в порядке. Иначе мне сообщили бы, - Бормак старался отвечать честно. Он перестал изображать пьяного местного жителя. В этом уже не было смысла.
Бормак отчасти даже был рад. Все скоро закончится, и он больше не будет страдать.
- Вот как? Хорошо.
Ханс рассмеялся. Он все еще не звучал опасно.
Когда он понял? Что его выдало? Бормак не спрашивал. В этом не было смысла.
- Наслаждайся, нья. Ты же любишь выпивку?
Ханс протянул Бормаку бутылку.
- Не очень люблю. Но мне не по себе.
- Странный ты, - Ханс пожал плечами.
- Ты всегда так тратишь награду за убийство?
- Не всякий раз. Когда хватает денег.
Бормак понимал, что, если бы он так делал, о нем бы знали во всем мире.
- Не худший варианты траты, да, нья? - сказал Ханс.
Бормака удивляло его мнение.
В его голове крутились разные вопросы, но он не знал, какой задать. Почему он не хотел быть Героем? Почему был здесь?
- ...что делать, - вырвалось у него. Он жалел о своей жизни.
- Я убью тебя, - грубо сказал Ханс. Бормак подумал, что ослышался, тон был еще спокойным. Бормак понял, что его смерть неминуема.
Бормак молчал и разглядывал лицо Ханса. Он вспоминал разное. Он злился на свою беспечность, а еще на просьбу Тоулы.
Но гнев погас в груди Бормака. Умрет он, а не Тоула. Это было не так и плохо. Его страдания прекратятся.
- Значит, убьешь, - спокойно сказал Бормак. Ханс, казалось, растерялся.
- Нья-хи, а где сопротивление?
- Нет смысла. Между нами большая разница.
- Не говори так. Может, ты и без оружия, но мы оба пили. Кто знает, что будет.
- Не верю. И на крыше я потеряю равновесие.
- Точно...
Ханс был подавлен. Он словно хотел боя с Бормаком.
Но Бормак знал, что его заданием не было сражение с Хансом.
- Что поделать. Ты не хочешь сражаться, значит, ты сдаешься.
- Я такое не говорил.
- Не важно. Я тебя убью, - Ханс вздохнул.
- А что будет с Тоулой-самой?
- Ничего.
- Тогда я рад. Можно и умереть.
- Ты молишься?
Ханс вытащил статуэтку Святой Одного цветка и искусственный цветок. Бормак с трудом взял ее.
Он отставил чашку, но не столько молился, сколько просил у Святой.
«Прошу, дай мне закончить последнюю миссию. Пусть Ханс будет Героем», - подумал Бормак.
Молитва была закончена. Все было готово. Оставался только удар Ханса.
Пока Бормак размышлял, Ханс сказал:
- Кстати, о бабуле Тоуле.
- А что такое? - Бормак пил.
- Хорошая женщина, нья.
Изо рта Бормака вылетело сакэ. Тоуле было за пятьдесят. Было странно такое слышать.
- Была бы она лет на пятнадцать младше...
Бормак ответил, вытирая рот:
- ...удивительно. Неужели тебя интересует Тоула-сама?
- Нья-хи-хи-хи. Перестань. Хотя есть своя прелесть во взрослых женщинах.
Ханс протянул Бормаку бутылку, чтобы тот выпил еще.
- Что думаешь?
- Я никогда не думал об этом... Может, в молодости... было бы неплохо.
- Скажи? Ты быстро схватил суть.
Бормак рассмеялся вместе с Хансом, хоть и знал, что его убьют.
- Тебе нравятся сильные женщины?
- Мне любые сойдут, нья.
- Да ты враг женщин.
- Вообще-то, нья, коты на стороне женщин.
Бормаку это показалось глупым. Он невольно вел себя с Хансом беспечно. Это пугало. Он посмотрел вниз. По улице шла женщина, с которой Ханс жил пару дней. Ханс явно ее заметил, но не проявил интерес. Она уже не занимала место в его сердце. Он точно был врагом женщин.
- Ты что-то хотел у меня узнать? - сказал Ханс. Бормак сам не знал, как к этому подвести, но Ханс просто перешел к делу.
- Я хочу знать, почему ты отказался стать Героем Шести Цветов?
Ханс склонил голову с пустым взглядом.
- Что же это... Почему ты спросил это, нья? Как мне ответить?
- Не помнишь? Это было почти пять месяцев назад.
И тут Ханс, казалось, вспомнил.
- Ох, это.
- Тоула-сама хочет знать, почему ты не принял деньги.
Ханс все еще был растерян.
- Унья? Но я же сказал, что не принял, потому что не уверен, что справлюсь.
- Почему не справишься? Для избрания Героем нужны особые способности. Ты вполне можешь им стать.
Ханс был потрясен.
- Странно, что ты слушаешь бредни бабульки.
- Что поделать?
- Дурак ты, нья. Надо было прийти и спросить.
Ханс глупо рассмеялся. А потом он поднял голову к небу и прикрыл глаза. Казалось, что он так думает.
- Беда, нья. Даже не знаю, как тебе ответить.
Ханс молчал. Бормак ожидал ответ.
- Не по себе от сражения с Кьема?
- Нет, нья. Это наоборот звучит заманчиво.
Глаза Ханса блестели из-под его волос.
- Зофраир крутой. Король демонов достаточно плохой. Не хотелось бы тебе убить такого сильного врага?
Ханса было сложно понять. Но теперь все было ясно. Он явно хотел сражаться с Зофраиром.
- Мари и Хаюха погибли, а вот мелкий Кьема-пес тоже интересен. Хороший враг. И еще живой, в отличие от Зофраира. Вот так, нья.
Бормак вспомнил мемуары Мари, которые он читал в детстве. Ханс говорил о Кьема, убившем Рои, Святую Ветра, последовавшем за Мари, Святой Меча.