– Трудно сказать. Он исчез. Испарился.
– Всякое бывает… – уклончиво отреагировал Иван на тревожную информацию.
– Вы праву, коллега, всякое. Но не с курьером.
Длинные паузы, испытывающий взгляд. Разговор нравился Ивану всё меньше и меньше. Он хотел гордо и независимо замолчать, затем мелькнула мысль встать и уйти. Но понял, не получится – закрутилось что—то серьёзное, исключающее юношескую задиристость и детскую гордость. Генерал одобрительно кивнул и внёс некоторую ясность:
– Курьер должен был доставить в тайник устройство с начинкой.
– Подарок для Глоты? – уточнил Иван, про себя отметил: недавнее предположение оказалось верным.
– Именно, – твёрдо сказал Корнеев.
Вот вам и невмешательство, вот вам игра на косвенных, это же терроризм, зло подумал Иван и с вызовом сказал:
– Насколько я понимаю, всё получилось, как задумано?
– Что вы имеете в виду? – не без раздражения спросил генерал.
– Глота ликвидирован, – не без вызова ответил Иван.
Корнеев замолчал. Растерянность не прошла, но хоть какая-то векторность обозначилась. Иван понимал: вряд ли его информированность, почерпнутая из общения с другими сотрудниками, есть тайна за семью печатями. Да и силуэт покойного Глоты говорил о многом. Надо было как-то прояснять ситуацию.
– Таинственное устройство – это телефон, – сделал ход Иван, понимая, что предположение может быть и ошибочным.
– Да, телефон, – без экивоков признал генерал.
Иван прикинул, как же не подвести Стаса, хотя не был уверен, что Стас спит и видит, как бы прикрыть его – чёртова служба! Генерал одновременно и развеял его сомнения, и напустил очередную порцию тумана:
– Легкомысленные разговоры среди сотрудников – страшный бич.
Иван опять начал закипать. Он подготовил пламенную речь о соотношении права и морали в любое, каким бы трудным оно ни было, время. Он хотел заявить, что не одобряет методы работы, которые граничат с терроризмом. Генерал упредил точку кипения:
– Это был не тот телефон, о котором болтал Стас. И пояснил: устройство должно было фиксировать всё – разговоры, изображения, посторонние шумы, перемещения масс, инфракрасные объекты…
Иван растерялся, ему стало крайне неудобно, он устыдился своего неразумного предположения. «Успокойся и включи мозг!» – дал он себе команду. Сработало.
– Подмена? – спросил Иван.
– Да.
– Кто доставил телефон Глоте?
– Агент. Это не наша организация.
– А агент взял из тайника?
– Так точно.
– А в тайник доставил или должен был доставить Сергей?
– Точнее не бывает.
Картина складывалась паршивая. Случайный разговор о продвинутом гаджете не был фантазией. Однако довольно странный и авантюрный проект не сработал – произошла подмена. Варианты сбоя: «изготовитель-контора», «контора-курьер», «курьер-агент», «агент-Глота». Результат известен – хитромудрому Глоте вместо чуда техники достался аппаратик с взрывчаткой, и даже силуэт на полу выглядел отвратительно.
– Фото откуда? – спросил Иван.
– Вам лучше знать, фон размазан, – ответил генерал, тяжело вздохнул и добавил: – Вы – последний, кто общался с курьером.
– Если последний… Да, такая встреча была, здесь, недалеко, – ответил Иван. Файл нашёлся, и он вспомнил не только встречу, но и некоторые подробности. – Но это вовсе не означает, что я и есть тот последний, кто контактировал с Сергеем. Я был одним из последних, кто объективно зафиксирован. Как снимки попали к вам?
– Это наши маленькие оперативные секреты, – ушёл от ответа Корнеев.
Весёлый разговор, подумал Иван. Курьер исчез, и этот факт однозначно намекает на возможность его, Ивана, участия – вольного или невольного – в этой комбинации.
– Вы назначали встречу Сергею? – спросил Корнеев.
– Нет, это случайность, – ответил Иван. – Я шёл к машине… Столкнулись, поздоровались, поболтали о безделицах и разошлись.
– И всё? – спросил генерал.
– И всё.
…Иван постарался вспомнить разговор с техническим гением Стасом. Детали спрятались в тумане, и это не удивительно, так как тема на тот момент гипотетического устройства выскочила случайно (опять случайно!) и выразилась в намёках, предположениях и смелых прожектах.
Кабинет Стаса с большой натяжкой оправдывал название. И можно было бы его смело назвать лабораторией. Но тогда бы родилась путаница: лаборатория как таковая находилась в подвале, а та комнатушка, куда без стука ввалился Иван, занимала крайнее положение в длинном плохо освещённом коридоре. Почему без стука? Как Иван объяснил, обитель скрывала от всего земного мира такая старая, облезлая и хлипкая дверь, что стучать по ней было просто неприлично и жестоко.