Сквозь весь охваченный пургой район в двадцать три тысячи квадратных километров дивизион пролетел в семь минут, то есть с быстротой приблизительно шестьдесят пять километров в минуту. Начальник противоштормовых авиаотрядов в разговоре со Свенсоном не ошибся ни на одну секунду: шторм был ликвидирован спустя ровно двадцать пять минут после их разговора. Дивизион пронесся над станцией «Арктания» и вернулся обратно. Когда он вновь появился над станцией, машины уже шли строем по четыре, сохраняя дистанцию между шеренгами приблизительно в один километр. Командорская машина шла впереди. Словно обессиленные и усталые после боя с пургой, машины медленно и низко скользили над льдом: в обратном рейсе они уже искали людей. Казалось, эту вторую часть задачи воздушному дивизиону осилить не удастся: глубокий покров снега лежал на огромном пространстве внизу и вокруг станции «Арктания». Однако как раз в этот момент корреспонденты из Арктики сообщили всему миру:
«Шторм ликвидирован в семь минут. Сейчас противоштормовой дивизион идет низко над льдом в обратном направлении. Передовые машины обводняют снег; следующие за ними внимательно наблюдают за поверхностью льда. Передаем панораму с командорского самолета через североградскую стереовизионную установку».
И действительно, усмирив только что естественную холодную пургу, дивизион медленно и низко скользил над снежным покровом и превращал его в воду уже при помощи искусственной горячей пурги. Мощные струи нагретого до пятидесяти градусов воздуха из нижних раструбов передовых машин стремительно низвергались вниз, и наблюдатели в рубках машин последних шеренг уже разглядывали на экранах перед собой чистую ледяную кору, омываемую потоками прозрачной воды.
9.
Труп в скафандре
Дивизион вышел с острова в 2 часа 52 минуты по гринвичскому времени. В 3 часа 35 минут радиогазеты сообщили:
«В четырехстах километрах от станции „Арктания“, на восемьдесят шестом градусе северной широты и на семнадцатом градусе тридцати минутах восточной долготы подобран труп сына начальника станции „Арктания“, Юрия Ветлугина, замерзшего во время пурги. Здесь же обнаружен разбитый штормом о торос двухместный автожир с надписью „Полярный жук“. В семидесяти пяти километрах к юго-востоку от места гибели мальчика найдены в обломках отцепной кабины самолета типа „Молния“ начальник станции „Арктания“ Владимир Ветлугин и его тесть, радист на маяках той же станции Степан Андрейчик. Оба они легко ранены при спуске и аварии парашютной кабины своего самолета, один из них слегка обморожен. Поиски мальчика передавались по стереовизору с командорского противоштормового крейсера…»
Все, кто следил в те дни за стремительным развитием этой арктической трагедии, понимали и видели, что дивизион свою работу выполнил блестяще и сделал все, что от него зависело, но сообщение это все же подействовало удручающе на миллионы людей. Слишком внезапно обрушилась беда на семью Ветлугиных.
Судьба Амундсена, Скотта, Андрэ, Седова и многих других полярных исследователей прошлого снова вставала перед всем миром. История гибели благородных рыцарей Арктики, эти трогательные предания недавнего прошлого вновь были на устах у миллионов людей.
Через тридцать минут радиогазеты передавали новое сообщение. Это пространное сообщение заслуживает того, чтобы его привести полностью. Вот оно:
«Профессор Сергей Сергеевич Британов, известный своими замечательными работами по оживлению высохших и обмерзших млекопитающих, вылетел из Москвы сверхскоростным самолетом на остров Георгия Седова, куда доставлен труп замерзшего мальчика.
Нашему корреспонденту сообщили, что профессор Британов намеревается вернуть к жизни мальчика, замерзшего на льду у Северного полюса. Сергей Сергеевич Британов, продолжав историческую работу профессора Бахметьева,[11] поставил ряд удачных опытов по оживлению замерзших млекопитающих. Опыты эти являлись завершением его долголетних работ по анабиозу. Профессор Британов готовился к окончательному эксперименту — к оживлению замерзшего человека. Сейчас, по-видимому, печальный случай в Арктике дает возможность профессору Британову произвести свой опыт в самое ближайшее время.
Перед отлетом в Арктику профессор снесся с поселковой больницей острова Седова и просил главного врача больницы принять все меры, чтобы труп замерзшего мальчика не оттаял и был сохранен в том виде, в каком найден.
Обращают на себя внимание два совершенно необъяснимых обстоятельства: труп мальчика найден летчиками противоштормового дивизиона не на льду, а вмерзшим в огромную глыбу льда, по всей видимости отколовшуюся от ледяного пака при передвижке и нагромождении льда в момент шторма. Как мальчик мог попасть внутрь льдины, остается до сих пор загадкой.
По настоянию профессора Британова, до его прибытия на остров Седова труп мальчика оставлен в глыбе льда в таком виде, в каком он был найден. Однако врачей больницы и летчиков поразила необычайно темная окраска лица, которое смутно можно разглядеть сквозь лед. Необъяснимым обстоятельством является и то, что, за исключением головы и рук, все тело мальчика облачено в какую-то странную одежду, которая напоминает скафандр водолаза. Почему мальчик, перед своим побегом из дому одевший электродоху, оказался во льду в какой-то не то гуттаперчевой, не то каучуковой одежде водолаза, — до сих пор тоже остается загадкой».
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
10.
«Будут существовать больницы для умерших»
Это была просторная комната, облицованная большими, цвета слоновой кости, кафельными плитами. Посреди комнаты стояло сооружение из белого мрамора, напоминающее саркофаг,[12] с той разницей, что никаких надгробных надписей и рельефных изображений на верхней его крышке не было.
Кроме мраморного сооружения, в комнате около большого окна, похожего на вход в зал, в углу находился небольшой стол, уставленный стеклянными сосудами с трубками и металлическими ящиками, соединенными проводами. Провода, уходя под пол, видимо, соединяли эту установку с «саркофагом».
Возле мраморного сооружения группа корреспондентов в белых халатах окружила профессора Британова. Седой, величественный профессор объяснял журналистам устройство и назначение мраморного «саркофага»:
— Вы находитесь в операционной комнате островной больницы. Временно она превращена в дилатометрическую камеру. Тело замершего мальчика еще до моего прилета сюда помещено с куском льда в эту мраморную кану, соединенную с термоэлектронной установкой. Вы видите установку вон там в углу. Здесь происходит измерение количества льда в организме. Я вас предупреждал: ничего исключительного в этой комнате нет. Взглянуть на тело сейчас нельзя, да я его и сам еще не видел. Приходится положиться на тщательность и заботливость, с которой местные врачи выполнили все мои указания.
Ирина Ветлугина с Асей стояли позади всей группы корреспондентов. Мать сегодня Асе сказала:
«Смотри, чтобы тетя Рина не плакала, а если будет плакать, утешай ее». Ася не отходила от Ирины ни на шаг. Она часто тревожно заглядывала ей в глаза: тетя Рина не плакала и не говорила о Юре, и все же Ася догадывалась, что мать ее друга сильно страдает.
— Что произошло с объектом моей предстоящей работы? — продолжал профессор. — Живой, сложный человеческий организм оледенел под воздействием низкой температуры. Что это значит с точки зрения науки об анабиозе?
Профессор умолк. Тишину нарушил лишь легкий шорох валиков портативных фонографов, висевших на груди у всех корреспондентов.
— Произошло вот что: в этом организме прекратилось кровообращение; затем кровь, лимфа и межклеточная жидкость кристаллизовались. Все жидкие элементы организма, кристаллизуясь, обезводили органическую клетку. Это произошло путем наращивания кристаллов вне клетки. Разрастаясь, кристаллы как бы вытягивали из клетки сок. Стенки клеток сжались, потрескались, покоробились. Простите, что я так примитивно объясняю.
11
Бахметьев П. И (1860–1913) — выдающийся русский ученый. Известен работами по анабиозу (анабиоз — явление оживания в видимо мертвом организме).