Как вскрывшиеся нарывы, обнажаются пороки системы во время стихийных бедствий, когда слетают позолота и лак и выворачивается нутро коррумпированной мафиозной номенкатуры. А корни идут вниз, развращают, разлагают людей, лишают их веры в святое, светлое, чистое. И вместо этого дают веру в обман, подкуп, деньги, круговую поруку и насилие. Иначе как бы люди совали спасателям деньги? И все это покрывается гнусным самоутишением типа: "По другому и нельзя, не проживешь".
Надо слышать яростный рев и мат людей, их прямые без прикрас оценки происходящего - вот она правда без прикрас. Ребята из Хабаровска снимали кадры о беспорядке в снабжении, проникли на склады продовольствия, где прямо на земле в грязи пропадали тонны продуктов. У них отобрали пленку, кого-то ударили дубинкой. А ведь вся страна, глядя на экраны, очень даже уверена, что здесь такого нет, быть не может, что тут только националисты из Карабаха ведут себя неправильно, накаляют обстановку.
А ведь вся страна, убаюканная ТВ и прессой, верит, что здесь совершается святое дело помощи братской Армении. Совершается, но как!
Я чувствую - так было в Испании. Так же, только тайно, улетали добровольцы. И был такой же страшный беспорядок в республиканских войсках. Много пафоса, энтузиазма, отваги, самоотверженности. Не было порядка. Проиграли организованной военной машине мятежников. Доблесть отважных разбилась о крах организации.
Испания,
Испания,
Мы не успели - поздно родились.
В Ленинакане,
В Ленинакане,
Мы на полвека вспять перенеслись.
Кастилья,
Гренада,
Республика, вива!
Соленая пыль
На зубах от разрывов.
И танки франкистов
Так страшно близки,
И голос знакомый:
"Вперед, мужики!"
Армения,
Армения,
Мы не приехать просто не могли!
Лежат в развалинах
Твои селения...
Мы на полвека вспять перенеслись.
Горят
Твои раны
О, матерь Армения,
Лопаты и краны
Быть может, успеем!
Там, может быть, живы,
Рвут балки крюки,
И голос знакомый:
"Вперед, мужики!"
Испания,
Испания,
Мы не успели - поздно родились.
В Ленинакане,
В Ленинакане,
Мы на полвека вспять перенеслись.
декабрь 1988 года, Ленинакан.
Как мало мы знаем об Испании!
Как мало мы знаем об Ашхабаде.
Выуживая из кучи мрази бисер красоты, мы обманываем людей.
Мы обманываем их, потому что не показываем всей той кучи дерьма, в которой блестят бисеринки. Человек должен знать все.
Мы благодарны Судьбе за то, что прилетели сюда, в эпицентр. Увидели своими глазами эту гору гадости, на фоне которой еще ярче воспринимаются люди настоящие, их жизни, дела и поступки.
Люди и деньги Армении.
Величие и мерзость. Как объяснить все это?
Рядом шумят милиционеры:
- Зачем мы приехали?
Этот вопрос встает перед каждым, кто задумывается о происходящем шире, чем лопата в руках.
Мы знаем, зачем мы приехали, но мы уже не хотим быть игрушкой, мы не хотим быть игрушкой в нечистоплотных руках тех, кто, прикрываясь нами, делает свою политику личного благополучия.
Нет в мире ничего дороже, чем чистая совесть.
Хабаровчане чем дальше, тем больше мне не нравятся. И в нашем стаде есть поганые овцы. Один - инструктор по спорту, другой - инструктор КСС, третий... - все, пожалуй, кроме одного, потрясают фотоаппаратами, при помощи которых наделали кадров вопиющей ленинаканской действительности, а сами так это запросто обсуждают - как бы под маркой спасработ сделать восхождение на Эльбрус. Погулять по горкам, а потом завернуть в Спитак, поснимать.
По мне так это тоже скотство - под маркой спасработ справлять свои надобности и приятствия.
Хорошо помню, как в октябре 1978 года в горах Восточного Казахстана потерялись пятеро туристов - паренек лет 17-ти и четверо девчонок. Были подняты все наши спасотряды, воинские части. Наши три группы спасателей начинали поиск со стороны шахтерского города Лениногорска. В его окрестностях расположен один из живописнейших в туристском отношении районов области, а путь наш лежал через Ивановский белок, в непосредственной близости от высочайшей вершины хребта - пика Вышеивановского. Из трех групп спасателей одну составляли альпинисты усть-каменогорского клуба "Ирбис" во-главе с лидером и руководителем восточноказахстанской школы альпинизма Виталием Балюкиным.
К полудню мы поднялись в Подбелковый цирк в виду Вышеивановского пика, известного также под названием пик Ворошилова. Мне было непонятно, зачем мы сюда поднимаемся, когда перевал через хребет остался гораздо левее, а из цирка простого пути на ту сторону хребта не было. Но впереди шел Балюкин, и пока мы априори принимали его руководство.
В цирке Подбелковом встал вопрос о дальнейшем пути. И тогда альпинисты стали ненавязчиво подбивать нас на восхождение. Мол, надо проверить, а вдруг ребята на пик сходили, записку оставили? Это потерявшиеся-то в горах школьники полезут на пик?
Меня, да и многих других спасателей-туристов сильно резанули эти безответственные заявки уважаемых, вроде бы, людей. Как можно было думать еще о чем либо, кроме находящихся в нешуточной опасности ребятишек? Какие тут восхождения? Чем это можно оправдать?
Две наши туристские спасгруппы, разобравшись, что к чему - решительно повернули в сторону от вершин, а альпинисты, не рискнули последовать своим планам. Выбираясь из цирка, мы натерпелись лиха, были вынуждены отступить из-под перевала в сумерках и в итоге потеряли сутки. Не дорогая ли цена личным интересам? Благо, ребят нашли невредимыми.
С того случая мои отношения с Балюкиным, и раньше напряженные из-за его высокомерного отношения к только еще зарождающимся в городе спелеологам, да и вообще к туристам; отношение мое к нему испортилось бесповоротно. Я такие вещи не понимаю.
И сейчас не стерпел и высказал хабаровчанам. Жаль только, что сказал это самому порядочному среди них парню, который явно не разделял легкомысленные настроения своих соклубников. В отличие от них, кроме всего прочего, находящихся на работе, парень поехал сюда в свой трудовой отпуск.
Аэрофлотовские функционеры пытаются унять толпу:
- Расходитесь по домам! Ночью не полетим!
Местные кричат:
- Мы не можем идти домой, потому что комендантский час, и нас задержат!
Страсти накаляются с каждой минутой, а какие-то импортные корреспонденты вовсю сверкают блицами, снимая наш позор, злость и бессилье.
Между всем этим подходят хабаровчане. Видимо, мои слова не пропали даром. Объясняют, что мы не так их поняли - оказывается, только один из них собирается на Эльбрус в отпуск, а остальные - прямо в Спитак.
Дай Бог, чтобы все так и было. Значит, есть совесть у парней.
МЕСЯЦЕМ ПОЗЖЕ И ГОДЫ СПУСТЯ.
27 января 1989 года.
-------------------
Месяц прошел. Это не должно было повториться. И вот - Гиссар. А мы уже забываем об Армении - не забываем - переводим разговор в русло успехов в восстановлении. Еще немного, и это станет призрачным прошлым. Ведь мы уже забыли про Чернобыль! Это теперь так далеко! И про Свердловск забыли.
Страшная привычка. Мы забываем, не вскрыв причин до конца, не приняв коренных мер. Что сделано в стране по созданию специализированных спасательных служб на случай стихийных бедствий? Что сделано по учету, поддержке и усилению отрядов, подобных нашему?
Нас снова будто бы и нет.
Беда в Таджикистане. И мы снова готовы быть там. У нас нет средств. Клуб спелеологов "Сумган" на самофинансировании и еще не оправился от расходов на спасфонд для Армении. А все спасатели из разных ведомств. Несмотря на распоряжение Облисполкома, иным ребятам не оплатили командировочные по месту работы, установили среднюю оплату: "Пусть вам платят те, кто отправлял!"