Тем не менее армия Наполеона осталось вне сферы этих блистательных исторических исследований. Если королевские войска вследствие удаленности от настоящего времени считаются в современной Франции политически «безопасной» тематикой, то от армии Наполеона многие университетские специалисты предпочитают держаться в стороне – слишком многих животрепещущих вопросов приходится касаться, разбирая эту бурную эпоху, слишком многое может быть истолковано как политическая декларация… Поэтому-то в современной Франции с удовольствием пишут о личности императора, о его женах, фаворитках, политических проходимцах типа Фуше и Талейрана, но только вскользь упоминают об армии и той гигантской роли, которую она сыграла в полной драматизма истории первой Империи. Армии Наполеона посвящены лишь узкоспециальные, изданные микроскопическими тиражами книги для коллекционеров: по оружию, мундирам, знаменам, военному быту или… форменным пуговицам. Занимаясь последней темой, можно быть абсолютно уверенным, что не затронешь ничьи политические интересы… как, впрочем, и интересы вообще.
Что касается российской исторической науки, то причины отсутствия произведений, посвященных армии Наполеона, – совершенно иные и вполне очевидны. Еще недавно своеобразно понимаемый патриотизм в подходе к подобным темам приводил к тому, что, читая некоторые произведения советских историков, лишь с трудом можно было понять, а с кем вообще воевала русская армия в любую, наперед заданную эпоху и в начале XIX в частности.
Тем не менее, даже если рассматривать наполеоновскую армию лишь как неприятеля, с которым пришлось сражаться русским солдатам, совершенно очевидно, что без понимания этого неприятеля абсолютно невозможно сколько-нибудь объективно и полно осветить события русско-французских военных конфликтов 1805–1807 гг., заграничных походов русской армии 1813–1814 гг. и, конечно, знаменитой Отечественной войны 1812 г., без знания которых просто невозможно правильно понять историю России вообще.
Однако значение данного сюжета представляется далеко выходящим за рамки простой необходимости знания противника. Наполеоновская армия в 1805–1811 гг. прокатилась по Европе всесокрушающей волной, опрокидывая повсюду обветшалые режимы и устанавливая новый общественный порядок. Она явилась также становым хребтом огромной империи, простиравшейся в эпоху своего наибольшего могущества от холодных мазурских болот до несущего свои воды среди тропических садов Гвадалквивира. Не изучив гигантскую военную машину Наполеона, невозможно правильно представить и политические и социальные процессы, протекавшие на всем европейском континенте в один из самых важных, поворотных моментов в его истории.
Более того Наполеоновская армия, как будет видно из глав этой книги, представляет собой явление, далеко выходящее по своему значению за рамки французской истории. Являясь в период своего наибольшего могущества армией общеевропейской, она дает интереснейший пример военного строительства, не потерявший в ряде моментов значения и поныне. Действительно, если оружие и военная техника неузнаваемо изменились за последние 200 лет, и тактические приемы войск Наполеона могут интересовать нас лишь только с научно-познавательной точки зрения, то глобальные мотивы поведения человека на войне перед лицом смертельной опасности остались прежними. Темы солдата и долга, офицерской чести, взаимоотношений командиров и подчиненных, армии и общества остались актуальными и поныне. Наполеоновская армия является интереснейшим примером одного из возможных решений подобного рода проблем. Более того, отдельные элементы этих решений могут быть использованы в военном строительстве и в настоящее время. Причем, как бы парадоксально это ни звучало, пример наполеоновских вооруженных сил в этом смысле может оказаться для современного русского офицера куда более практически интересным, чем пример русской армии 1812 года. Не следует забывать, что наша страна оставалась в начале XIX века страной, экономика и социальная жизнь которой основывались на базе помещичьего землевладения. Солдаты, как известно, были выходцами из крепостных крестьян, офицеры – из дворянского сословия. И хотя последние исследования наших историков во многом заставляют нюансировать эти положения (так, например, сейчас доказано, что недворяне составляли 21 % офицеров российской армии, что у солдат было немало возможностей выслужиться и т. д.), тем не менее совершенно очевидно, что Россия этого времени была страной, не только живущей в обществе с иным, чем сейчас, уровнем технического развития, это была страна, находившаяся совсем в ином «пространстве», будь то с точки зрения политической, ментальной, экономической. Напротив, наполеоновская империя во многих своих параметрах была государством современным, в законах которого были официально сформулированы положения, ставшие постулатами для общества конца XX века – равенство граждан перед законом, свобода совести, передвижений и т. д. Наконец, в основе материальной базы его государства лежала весьма близкая по типу к современной «рыночная» экономика. Как увидит читатель из последующих глав, даже закон о воинской обязанности граждан пришел в современный мир из наполеоновской Франции. Именно поэтому всесторонне исследованная и правильно понятая армия Наполеона может дать информацию к размышлению не только для кабинетного историка, но и для боевого офицера, и для высокопоставленного государственного служащего, и для политического деятеля, наконец, для любого образованного человека, пытающегося понять процессы, происходящие в обществе.